— В городе иди по главной улице до первого перекрестка, и
поворачивай налево. Когда дойдешь до большого желтого дома, обходи
его, и за ним увидишь трактир. Все запомнила?
— Да. А ты где будешь?
— Мне лучше там не показываться. Но рядом буду, не боись. Не
оставлю. Мириан меня крепко привязала. Да и привык я к тебе уже,
горе луковое. Даже если потеряешься, все равно найду, — надо
сказать, что это заявление моего Глюка, как я стала его про себя
называть, меня обрадовало и успокоило. И даже кольнуло горьким
воспоминанием. Так меня частенько бабушка называла, а еще «бедой
ходячей» любила припечатать.
— Заходи и смело спрашивай у трактирщика ночлег в одноместных
нумерах с помывкой и ужином.Он тип мутный, но до денег больно
жадный. Не мелочись. Ясно? — Кот, не дожидаясь моего ответа,
продолжил: — На дороге разговаривай только с околоточными, и то,
ежели спросят. А так иди молча и по сторонам сильно не глазей.
Насмотришься еще. Ежели кто приставать станет, то смотри своими
очумелыми глазами, мотай головой и двигай ногами побыстрее. Пущай
лучше за дурочку тебя считают. Запомнила, Мириан? — новое имя,
как-то еще не отозвалось внутри, но уже и не шокировало.
А к городу мы почти подошли. Впереди замаячили высокие
сторожевые башни из серого камня по обеим сторонам от больших
металлических ворот и стоящая в очереди толпа разномастного народа.
Кто пеший, кто конный, а кто и на телеге. Хотелось стать маленькой
и незаметной, но я сказала про себя: «Здравствуй, новая жизнь», —
заставила себя выпрямиться и смело двинуться навстречу судьбе.
Но встречу с судьбой в виде средневекового города пришлось ждать
долго. Очередь была большая и двигалась медленно. По одежде
окружающих меня людей приблизительно определила, что попала я
все-таки в темную эпоху. Это открытие меня более, чем огорчило.
Грязь, эпидемии, костры и публичные казни на площадях, отсутствие
канализации и водостоков. Это основное, что я помнила из курса
истории. Очередь так медленно двигалась, потому что началась
праздничная ярморочная неделя, это я услышала в толпе людей вокруг
меня. Как оказалось в этом мире День Лета, или по-нашему день
летнего солнцестояния, праздновался всю последующую неделю, или же
семидневицу, как говорили мужики. И все крестьяне из окрестных сел
двинулись в город на своих телегах в сопровождении и мелкого, и
крупного рогатого скота. На телегах в ивовых клетках сидели
домашние птицы, а в некоторых я увидела и растянувшихся на полу
свинок.