Как-то, а Андрей уже продолжительное время жил в «Москве», Алёна поинтересовалась, чем он занимается. То, что он москвич и находится в командировке, она уже знала. А вот интересно, чем он занимается, где работает, почему так часто приезжает. И Андрей, пристально глядя ей в глаза, с увлечением рассказывал, как трудно пишется этот проклятый сценарий, как много работы в архивах, с каким большим количеством людей необходимо встретиться и разговорить их в нужном направлении. В общем, работы много. Хорошо, что ещё никто не торопит с написанием, понимая всю сложность темы. Алёна слушала внимательно. Но иногда ему казалось, что она сдерживает смех в самых не подходящих для веселья моментах. Это удивляло, ведь он рассказывал правдивую историю о написании сценария. Он знал, как работают сценаристы в съёмочных группах. И придраться к его рассказу было невозможно. Странно. В дальнейшем Алёна каждый раз с улыбкой интересовалась, как ему пишется.
Она сделала ещё глоток и закурила Winston, подойдя к широкому окну. Метель засыпала Питер трудно проходимыми сугробами. Внизу тяжёлая техника убирала снег с проезжей части, стараясь не создавать пробки. Андрей тоже подошёл к окну и тоже любовался жизнью большого города. Слева мост Александра Невского, перекинутый через скованную льдом Неву, открывал дорогу на Весёлый посёлок. Справа купола Александра Невской лавры напоминали, что Бог любит детей своих и всегда придёт на помощь верующим в него.
Темнело быстро, но уличные фонари ещё не освещали дорогу спешащим на морозе ленинградцам. В номере было тепло и уютно. Андрей почему-то не решился обнять Алёну, и они отошли от окна. Снова сидя в кресле, Алёна теперь ухаживала за собой сама. Подлив себе коньячку, чокнулась с нетронутым бокалом Андрея и слегка поморщилась, выпив до дна. От лимонных долек поморщилась ещё горше: