– Отнюдь, если ты настаиваешь, оценим прямо сейчас! – моя рука с талии опустилась чуть ниже, как бы случайно, но там и осталась. Никто не был против. Разговор перешел на уровень делегирования полномочий – я нес ахинею, она смеялась. Мы шли к ней домой.
Однокомнатная квартира в старом панельном доме была мне по духу. Пожелтевшие обои, пожилая мебель, большое пыльное кресло с деревянными ручками, короче говоря, все то, что так или иначе ассоциируется с нищетой и разрухой. Не то что бы я это все любил, просто это был мой уровень. Скромно, дешево, зато уютно.
Пахло в квартире чертовски вкусно, запах был похожа на тот, что исходил от Вики, но менее концентрировано. Когда мы вошли, она включила свет в прихожей и комнате. Я разулся и прошел в комнату. Я был в сланцах, а значит без носок. Ступнями я сразу ощутил приятный ковер, затем увидел большую кровать. Я сразу понял, что скрипеть она будет на все десять из десяти.
В дальнем углу стояла картина. На скромном мольберте небольшая картина. Действительно, граненый стакан и старый телефон, очертания пролитой воды она едва начала наносить.
– Присаживайся, – сказала она, – что будешь пить?
– Пиво.
Сходив на кухню, она вынесла банку пива. Я открыл, попробовал, чистая ссанина, но мне понравилось. Она пододвинула второе кресло, которое я не сразу заметил. Мы сели напротив картины, она на одном кресле, я на другом. Я отпил пива.
– Нравится? – спросила Вика.
– Да, она в духе минимализма. Чем меньше деталей, тем лучше! – заключил я.
– Может побольше красок?
Я повернул голову и посмотрел ей в глаза. Голубые глаза.
– Нет, меньше красок. Не нагромождай лишнего, сохрани баланс.
Она рассмеялась, – почему ты так смотришь на меня!?
Я еще раз оглядел ее. Она хороша. На вид все шестнадцать лет, оказалось, двадцать три. Стройная, среднего роста, блондинка, прическа каре, острые черты лица, маленькие ровные зубы.
– Чувствую себя неловко, – следующие слова дались мне тяжело, так как они отдавали экспрессивностью и наглостью, но имели место быть, – как будто вижу что-то очень красивое, прекрасное, но не могу дотронуться! – Я перенес вое туловище через ручку кресла и впился в ее губы. Она этого ожидала. У нее во вру было вкусно, она, черт подери, была как будто вся из шоколада! Я поднялся с кресла, взял ее за шею, поднял и обхватил как надо. Прям, мать ее, как надо!