Коган (осматривая его губу.) По-хорошему, конечно, зашивать нужно. Не уверен, что сейчас получится…
Ардашев. Я могу зашить.
Коган. Руки помнят?
Ардашев. Помнят.
Коган. Наркоза нет… (Любимову.) Потерпишь?
Любимов. Стерплю-полковником стану!
Коган (чуть улыбнулся, Ардашеву.) Лигатуры>38 во втором ящике, иглы там же.
Затемнение.
***
Прошло около получаса. Всё так же, только у Любимова достаточно аккуратно зашита губа.
Коган (Ардашеву). Молодец! Не зря два курса отучился.
Любимов. Я около парадного покурю. (уходит).
Ардашев. Ночевать на улице придётся…
Коган. С ума сошёл? Остаётесь у нас!
Ардашев. Неудобно. Да и спать негде.
Коган. Неудобно… Сам знаешь, что! А спать места найдём!
За сценой крики, удары по телу, женские визги.
Входит Любимов, тащит на себе девушку-гимназистку. У неё светлые волосы и сама по себе она симпатична. Это она орёт, визжит и извивается у него в руках.
В чём дело?
Любимов (вне себя от ярости). Ты посмотри, ты посмотри, какова! Обжималась с каким-то мужиком! Я чуть в обморок не упал, когда увидел!
Ардашев (с укоризной). Аэлита, и не стыдно тебе…
Аэлита. Иди ты!
Любимов (Когану). Ты можешь посмотреть?
Коган. Что посмотреть?
Любимов. Девица ли она!
Коган (вздохнув, Ардашеву). Ардан…
Ардашев (с готовностью). Аптечку?
Коган. Не совсем. В третьем ящике зеркальце. Ну и спирт принеси, руки мне продезинфицировать.
Ардашев. Понял. (уходит).
Любимов (сестре). Кто он? Кто он?!
Аэлита. Тебе какое дело?
Любимов. Что значит «какое»? Я твой брат!!
Аэлита. Да, конечно! А что же мы без родителей живём?
Любимов. Потому что родителей расстреляли в Кровавое воскресенье…
Аэлита. … И мы живём с этой старой маразматичкой!
Любимов (визжит от гнева). Заткнись!!
Коган молча наблюдает эту сцену.
Возвращается Ардашев с предметами, которые просил Коган.
Ардашев. Получите, распишитесь.
Коган кивнул в знак благодарности, вылил себе на ладонь спирт из склянки, растёр по рукам.
Коган. Аэлита, мне нужно… гхм…
Любимов. Она должна что-то сделать, чтобы ты её осмотрел?
Коган. Да… В первую очередь, ей нужно снять белье.
Любимов. Иди, сделай, что Сергей Юрьевич говорит!
Аэлита. Ага, побежала!
Любимов. Иди! (заталкивает её в ванную, закрывает дверь, подпирает спиной).
Ардашев. Теперь я понимаю, что все твои рассказы на самом деле ещё хуже.
Коган дипломатично молчит.
Стук в дверь, которую подпирает Любимов.