Я пробежалась глазами по красивой
мебели светло-коричневых оттенков, которой была обставлена комната.
Моё внимание сразу привлёк шкаф. Невысокий четырёхдверный шкаф на
изогнутых ножках, чуть возвышающих его над полом, имел слегка
волнообразный карниз, отлично вписывающийся в викторианский стиль.
Подойдя к шкафу, я бесцеремонно распахнула его и внезапно увидела
своё отражение в зеркале, расположенном на внутренней стороне
фасада. На меня смотрела молодая смуглая девушка. Высокие скулы
придавали выразительности её лицу, обрамлённому длинными прядями
волос золотисто-каштанового цвета. А в медово-карих очах, взирающих
на меня, отражался янтарный свет свечей.
Я одобрительно хмыкнула, отметив, что
при таком освещении выгляжу словно отлитой из золота, и
прошептала:
– И почему они зовут меня Керианной?
Неужели есть девушка, настолько похожая на меня, что они не
замечают разницы? Особенно Орфей, ведь его с Керианной связывали
очень близкие отношения… Нет, это всё бред, – отмахнулась я и
принялась осматривать гардероб.
Здесь были в основном длинные платья
в пол, по моде очень напоминающие позднюю викторианскую эпоху. Юбки
на узкую талию и без каркаса, тугие корсеты, рукава, широкие сверху
и суженные от локтя до запястья, – одежда напоминала музейный
экспонат, только выглядела новой. А вот современной одежды не было
вовсе. Тогда я распахнула другой отдел шкафа и обнаружила там
мужскую одежду, такую же старомодную: сюртуки, фраки и белые
рубашки.
«Орфея, – рассудила я. – Если это
комната Орфея и Керианны, значит, и одежда тоже их. Хорошо
подготовились! – поражалась я достоверности розыгрыша. – Хотя если
бы не женская одежда викторианской эпохи, я бы решила, что тут
живёт дирижёр», – усмехнулась я парадности мужской одежды и
захлопнула шкаф.
Затем я подошла к окну у стены
напротив. Осторожно отодвинув штору, я выглянула на улицу. Внизу
раскинулся цветочный сад, и по расстоянию до кустарников я
прикинула, что нахожусь на втором этаже. Сад был огорожен кованым
забором с огромными воротами, в данный момент закрытыми. От них до
особняка тянулась неширокая мощёная дорожка, делящая сад на две
части. По обеим сторонам от неё возвышались фонари, похожие на
электрические. Сейчас они были зажжены, и свет от них, падая на
ближайшие кусты роз, придавал бутонам красивое сияние.