Секунды шли за секундами, складываясь в минуты.
Прошла, как мне показалось целая вечность до того, как
знакомый силуэт бесшумно вынырнул из зелени на тропу.
Лужи грязи сразу перестали быть такими холодными, и я протянул
руки к маме. Она торопливыми движениям усадила меня
к себе на спину, указав остальным, что путь верен. Зачем
они с бабушкой уходили мне понять не дано. Что такого
важного там, за стеной, почему меня оставили в холодной
луже на незнакомой тропе — эти вопросы закрыли ненадолго
ощущение всезнания и мудрости взрослых. В моих детских
глазах чувство голода было непередаваемо великим
и всеобъемлющим. Чувство холода и сырости могло сгладить
только тепло и запах матери, а путешествие казалось
вечным. Я представлял жизнь до своего рождения лишь
по словам бабушки и матери, когда они делились друг
с другом переживаниями и воспоминаниям о далёком
прошлом. Настолько далёком, что возраст стариков мне казался
неисчислимо бесконечным. Свое прошлое я помню с трудом,
последнее время я все чаще поднимаю голову и разглядываю
округу. Пытаюсь понять цель нашего путешествия и слушаю
взрослых, их истории о былых временах и заумные разговоры
о поиске пищи. В этот раз наш отряд разделился
на две части, ярким солнечным теплым деньком папа
и другие взрослые ушли куда-то лесом, а мы с мамой
и тётушками идём ко вкусной еде. В сладкую цветочную
долину, наполненную нежнейшими фруктами и растениями.
Из освещенной солнцем долины в реальный мир меня
вырвала очередная кочка. Посильнее ухватив клок шерсти, я понял,
что дождь усилился, усиливая и мое чувство голода. Холод смог
пробраться и сюда, в теплую шерсть мамы, холодными
струями воды разгоняя оставшуюся вуаль тепла из очередного
сна. Как жаль, что это все сон.
Мы остановились под широкими листьями каких-то деревьев, которые
немного закрывали от струй воды, льющейся с неба.
Не представляю, сколько это ещё будет продолжаться.
Капли дождя с жутким шумом и оглушительным рёвом
разрывали воздух за пределами нашего укрытия, с порывами
ветра доносился ледяной холод, несущий в себе все то,
от чего так хочется скрыться в теплой шерсти матери. Моя
спина была насквозь мокрая и даже к животу уже подступила
холодная вода. Я зашевелился. Мама сняла меня и поставила
на землю.
Почва на удивление была сухой и теплой. Я стоял
и в этот миг понял, что мир не настолько агрессивен
и страшен, что дождь может рассказать больше, чем видно
на первый взгляд. Отсюда из-под полога листвы, которая
защищала от прямых попаданий капель, летящих вниз с неба,
я ощущал спокойствие. Шум не казался таким уж страшным
и разрывистым. Он теперь лился равномерно, шурша всем тем,
на что падали его капли, а тепла от земли хватало,
и ноги начали согреваться. Я стоял на месте, наслаждаясь
видом на стену дождя и кроны деревьев, уходящие
далеко-далеко, сливающиеся в безмерное зеленое море.