— Я… Это не мое! — попытался оправдаться Шоллен. — Я не имею к
этим часам никакого отноше…
— Ты тоже меня за идиота держишь?! Они выпали из твоего кармана!
Вы тут все заодно!!!
Гилберт почувствовал, как похолодело промеж лопаток. Самым
правильным сейчас было бы убраться отсюда по добру, по здорову. Он
оглянулся на незнакомку, чье запястье по-прежнему сжимал. Хватке
его пальцев могла бы позавидовать любая охранная собака. Девчонка
не вырвалась: если прямо сейчас она надумает удрать, это лишь
сделает ее первой подозреваемой. Но попробуй теперь докажи, что
именно она подбросила эти часики начальнику тайной службы! Едва ли
какого-то дознавателя устроит в качестве доказательств его
убежденное: «Я видел это по ее лицу!».
— Дорогу его величеству!!! — подал голос один из гардсманнов,
ведя разваливающегося старца к месту склоки.
Гилберт всерьез отвлекся от разборки важных господ. Куда больше
его занимала присмиревшая воровка, вставшая почти вплотную. Как ни
глянь, все складывалось отнюдь не просто. Одно дело — служанка
укравшая драгоценность у зазевавшегося и захмелевшего гостя, но
совсем другое — проныра, подбросившая украденную вещь подставному
вору. Тут явно велась опасная игра, из которой — Гилберт чуял
поджилками — следовало срочно уносить ноги.
Гил подумал, стоит выволочь прохиндейку наружу, вызнать, что ей
известно, сдать с рук на руки Торму и уходить. Но у последнего,
кажется, наклевывался вал работы.
«Или даже больше», — подумал Касслхоф, наблюдая, как в
главную залу входит Освальд Торм. За его спиной группа из четырех
гардсманнов вела закованного в наручники Тисобальда.
— Что вы себе позволяете, капитан?! — выкрикнул Генрих Аденберг.
— Немедленно снимите оковы с моего сына! Шоллен, — в сердцах
обратился он к начальнику тайной службы, которого уже обступали
сторонники Ришенбаля. Нетерпеливым жестом он потребовал решить
вопрос, но для Отто это стало красной тряпкой.
— ЧТО Я ГОВОРИЛ?! Ваше величество! — рванулся ландграф к королю,
упал на колено и опустил голову. — Юнец Аденберга куда-то уволок
мою дочь, вашу наследницу, наверняка надругался и под видом девки
выбросил в город! Никто не видел ее уже два часа! Вы же сами
видели, какими сальными глазами этот… мальчишка глядел на нее!
Это было чистой ложью: зрение короля уже давно было в плачевном
состоянии, но кто бы сейчас об этом думал? Среди аристократов ужами
поползли опасные шепотки.