— Мрачноватенько…
— Воинственно, — вставил я. — Грозно даже. Такое подошло бы для
каких-нибудь военных времен.
— А сейчас разве не такое время? — спросил у меня Антон,
вальяжно развалившись боком к костру на своей подстилке. — Песня
соответствует актуальности.
— Ну, она ещё не закончена, — на лице Владислава проступила
гордость. — Это только первые куплеты и припев, я буду её
расширять.
Сидевший рядом с ним парень, некоторое время назад споривший о
слаженности строк, сказал:
— Знаешь, Влад, беру свои слова назад. Это хорошие строки,
припев хороший, воодушевляет. Но это надо слушать. Если просто
слушать слова, без музыки и интонации, будет совсем не то.
— Мне она напомнила одну песню… По мотиву и ритму. Забыл, как
называется, но в нашей стране была когда-то у многих на слуху. Там
слово с «воспрянем» немного созвучно, — сказал один из
студентов.
— Да, понял, о какой ты говоришь, — посмотрел на него
Владислав.
Потом мы сидели молча. Я, наконец расслабившись, чуть откинулся
на локти и прилёг. Постепенно тревожное ощущение отступало, и
возвращалась позабытая моим сознанием слабость. Начало клонить в
сон.
К нам подошёл ещё один. Держа в руке бутыль, которую купил в
баре, пришедший присел рядом с Владиславом по ту сторону костра,
откидывая подолы своего тёмного плаща. Это был один из поисковиков,
которого я встретил в вестибюле. Он был высок и строен, отчего в
темноте его плащ напоминал собой сложенные чёрные крылья летучей
мыши. Парень мимолётно поздоровался со всеми и отхлебнул напитка,
смотря на огонь.
— Здорова, Илюх. Как оно?
— Жив-здоров, и на том спасибо, — ответил Илья. — Слышал твою
песню. Крутая. Мне понравилась.
— Как вылазка прошла? — спросил Владислав.
— Да как обычно. Добрались мы до гипермаркета, потом
обратно.
— Встретили кого-нибудь по пути? — поинтересовался Антон.
— Слава богу, нет. Пусто было. В отдалении только кто-то то ли
выл, то ли ревел, не разберёшь. Дорога сегодня была свободная.
— Много натащили? — подключился к расспросу один из
студентов.
— Консервы: тушенка там, перловка, что нашли. Брусочки для огня
и розжиги притащили сюда. В целом, ходка удачная вышла.
Я молча его слушал и присматривался. Илья был старше меня. Он
уже закончил учёбу, вроде с красным дипломом, и после этого решил
подать заявление в аспирантуру, но на другую специальность.
Возможно, именно это спасло ему жизнь и не дало сгинуть. Сейчас он
был одним из поисковиков. Характером он был жёсткий, внешне
выглядел всегда серьёзным, даже суровым. Суровость его была во
взгляде, в немногочисленных словах, в голосе. Думаю, именно для
таких и созданы подобные дела, которые наполнены различными
смертельными опасностями. Я не был с ним хорошо знаком, да и не
тянуло как-то. Что-то было в нём отталкивающее для меня: может, его
жесткость, его хладнокровие. У него было мало друзей: Влад, с
которым он был хорошо знаком ещё до катастрофы, и ещё кто-то, из
поисковиков. Но сейчас, сидя напротив меня, сняв свою чёрную шапку
и поглаживая коротко стриженые тёмно-русые волосы, он пробудил во
мне интерес. Я был уверен – он знает, по какой причине задержалась
вторая группа и не вернулась. Я это чувствовал, нутром ощущал. Илья
опустошал бутылку, и в его глазах, обращённых на огонь и отражающих
танцующие огоньки пламени, я увидел какую-то озабоченность.