- Смеёшься? Б-52 – реактивный, летает на керосине. Я же тебе не
лгу. Нет, это был Б-17 «Флаингфортсресс», мы называли его
«Кикимора». Б-52 списали бы после такой посадки, а «Кикимору»
залатали и поставили на крыло. То есть вернули лётную пригодность.
Правда, она больше не воевала, передали в учебку.
Маша с самым серьёзным видом колупала китайское, Ольга отложила
вилку, палочками не обученная обращаться.
- И в каком году это было?
- В тысяча девятьсот сорок третьем.
- Валера! Ты же родился в шестьдесят первом, фантазёр! Или пора
звонить мозгоправу?
- Звони, послушаю. Но ему не скажу того, что тебе: я помню
предыдущие жизни.
- Какие?!
- Ну, это уже далеко не единственный вопрос. Мы договорились –
один и последний.
- Сегодня Маше ты сказку рассказываешь, выдумщик!
- Ура! – согласилась та и унеслась наверх – осваивать новое
жильё, пока лишённое игрушек и картинок из диснеевских мультов на
стенах, скоро исправлю упущение.
Ольга принялась мыть посуду, её было мало, китайское ели в
основном из одноразовой. Я взял у неё кухонный нож, пробил себе
кисть руки насквозь, единственная зрительница моего шоу ойкнула,
будто её порезал, а не себя, затем смыл кровь и продемонстрировал
чистую кожу, на которой моментально исчез шрам.
- Думай головой перед тем, как назвать меня фантазёром.
- Ты-ы-ы…
- Да, я. Очень особенный. Не только Маше, но и Вике ни слова.
Этого не знает никто. Тебе сказал и показал. Но чтобы мог доверять
вполне, ты мне тоже доверяй.
Она часто заморгала глазами. Потом кивнула.
Для успокоения тихонько поцеловал её под ушком, прислушиваясь,
не раздастся ли топот детских ножек на лестнице. Маше рано знать,
что Ольга весьма приблизилась к статусу «другая мама».