Я прикрыла глаза, отгоняя неуместные мысли, взглянула на себя в
зеркало еще раз и направилась на встречу со старикашками.
Старикашки-старикашки… Нет, это, похоже, у меня в голове
какашки.
Я даже зажмурилась, пытаясь вытряхнуть из нее эту неуместную
рифму.
— Эмма, вам нехорошо? — осведомился у меня сына наместника
приятным баритоном.
Я открыла глаза и улыбнулась статному обаятельному блондину лет
тридцати:
— Нет, все хорошо. Последствий после падения почти не осталось.
Иногда чуть кружится голова, но лекарь сказал, что скоро и это
пройдет.
— Рад, что все так хорошо закончилось.
— Угу, — пророкотал бас второго «старикашки», который оказался
высоким мощным брюнетом с гривой черных, как смоль, волос,
заплетенных, по местным обычаям, в длинную тугую косу. — Ты бы
видел, сколько из нее натекло крови... Думал, уже не откачаем, — и
выжидающе на меня глянул чуть раскосыми глазами-маслинами.
Он что, ждет, что я сейчас от одного упоминания крови в обморок
упаду? Не дождется. Как классному руководитель целого выводка
балбесов мне приходилось сталкиваться с гораздо более весомыми
проблемами. А количество разбитых носов и подбитых глаз, которые
приходилось спешно приводить в порядок, даже не поддается
счету.
— Ах, зачем же о таком напоминать… — вместо меня изобразила, что
вот-вот сомлеет, мачеха и тяжело задышала, выставляя чуть прикрытую
грудь на еще большее обозрение.
Грудь у нее большая и красивая, и мне все время казалось, что
она вот-вот выпрыгнет из корсажа. Это смотрелось довольно вульгарно
и компрометировало де Валежей. Но мачеха явно решила заполучить
себе в любовники кого-то из этих блестящих мужчин. И я ее за это
даже не могла осуждать. Она молода, красива, а эти двое прямо
сшибали с ног своей мужской харизмой. К тому же служанки успели
меня просветить, что отец уже около года не навещает спальню
жены.
Но осадить пыл мачехи я все же посчитала необходимым — репутацию
семейства лучше так откровенно не подрывать. Тем более что мужчины
пришли в гости к незамужней девушке.
— Да, зря вы так, господин эн Даркен. Мы дамы впечатлительные, и
такими темпами впечатления могут выскочить из… — я с чуть заметным
укором посмотрела на мачеху, — за всякие пределы.
Блондин странно закашлялся и поспешил отпить холодного сока,
мачеха выпучила глаза, как рыбка, а брюнет, удивленно вздернув
бровь, снова посмотрел на меня.