— Сейчас ей лучше побыть у меня на руках — сказал он тихо, имея
в виду Сильвию, которая безмятежно спала.
Ангел неохотно передал девушку в руки Пилигрима, его сомнение
читалось в каждом движении. Но тот был спокоен: осторожно передав
Сильвию паукообразному, он мягко сказал остальным:
— Ещё увидимся.
Как только Фрэнк шагнул за пределы кареты, его фигура
растворилась в густом тумане, словно он был лишь призраком. Михаил
и Марк поспешили следом, но их движение остановил паукообразный. Он
лишь слегка коснулся их пальцем, и тела обоих мгновенно
уменьшились, превращаясь в крошечные фигурки, напоминающие
шахматные.
Словно ничего не произошло, он убрал их в карман, захлопнул
дверь кареты и жестом дал знак отправляться. Колёса снова
заскрипели, и магическая конструкция двинулась дальше, увозя
остатки недосказанных историй и чужих судеб в неизвестность.
*
Апатия с разинутым ртом остановилась перед огромным зданием,
которое казалось воплощением величия. Его стены, словно сотканные
из золота и самых дорогих шелков, переливались в лучах света,
отражая чистоту и изысканность. Окна, состоящие из прозрачного,
безупречного стекла, обрамляли фасад, и сквозь них мелькали
высокие, горделивые фигуры, чьи движения излучали грацию и
уверенность. Это место было чуждым и неприступным, как будто само
его существование намекало, что такие, как они, не имеют права не
только находиться здесь, но даже дышать воздухом рядом.
Но паукообразный сопровождающий, оставивший свою истинную форму
за порогом кареты, без лишних слов открыл перед ними массивные
ворота. Скрип раздался в воздухе, словно медленно открывалась дверь
в новый мир, приглашая их внутрь.
Когда они вошли, Апатия инстинктивно замедлила шаг, едва успевая
осматривать всё вокруг. Внутри всё было ещё роскошнее. Яркие цвета
и сложные узоры заполняли пространство, словно каждый дюйм здания
был создан, чтобы поражать воображение. Золотые люстры свисали с
потолков, освещая зал мягким тёплым светом, отражающимся от
мраморных полов, настолько гладких, что в них можно было увидеть
своё отражение.
Первый этаж был наполнен незнакомыми фигурами, и каждая из них
выглядела уникально, как будто сотворена из разных материалов и
идей. Некоторые из присутствующих не походили ни на одну из рас,
которые знала Апатия, но их ауры, их лица, их движения — всё
вызывало непреодолимое чувство восхищения и отстранённости.