Вопрос был задан с любопытством, но под ним чувствовался скрытый
подтекст. Какой именно — знала только сама Делайла.
Сильвия не стала медлить с ответом:
— Я из Марреграда. Когда-то это был красивый город…
Позади неё Марк шёл рядом, всё так же держась за её ладонь, но
стоило ей произнести название города, как его пальцы невольно
сжались крепче. Напряжение пробежало по его телу, он даже слегка
сбился с шага.
Сильвия почувствовала это.
Она накрыла его макушка своей другой рукой и легонько погладила,
как бы говоря: «Я здесь, всё в порядке.»
— Сейчас его больше нет — продолжила она, вновь поднимая взгляд
на Делайлу. — Но зато остались мы.
Тишина тянулась долго.
Лишь редкие шорохи мешковатой одежды, стук металлических пряжек
о лямки рюкзаков и скрежет оружия, ударяющего о броню, нарушали
вязкую, гнетущую пустоту. Шаги звучали глухо, отдаваясь эхом по
тёмным тоннелям.
Делайла Де’Кичиса пришла же не одна.
Среди её спутников был тучный мужчина в растянутой клетчатой
рубашке, которая когда-то, возможно, сидела на нём лучше. Сейчас же
она выглядела мешковатой и запачканной в пыли и крови. Чуть позади
него шагала молодая женщина — лицо знакомое, будто виденное на
экранах, но её грязные и рваные джинсы с обычной футболкой не
соответствовали образу. Рядом с ней — отец с ребёнком.
Мальчик, не старше десяти лет, всхлипывал, прижимаясь к
отцовской руке, но всхлипы эти были приглушёнными,
натренированными. Он уже знал, что плач может привлечь нечто
худшее.
Они все были людьми, но ещё они все были убийцами. Что бы
выполнить первое задание нужно было убить человека...
Первые Земные Сценарии не давали права выбора — либо ты
приспосабливаешься, либо становишься трупом. История знала тысячи
примеров того, как люди становились врагами самим себе, но теперь,
когда границы морали стёрлись, а законы исчезли, звериная сущность
брала верх.
Чем быстрее примешь этот факт, тем проще станет внутри. Но
снаружи проще не станет. Потому что эти люди — те самые, кто
окружает их прямо сейчас.
Михаил шёл слева от Делайлы, его рука всё ещё нервно сжимала
копьё. Сильвия с Марком держались по правую руку. За ними — группа
выживших, перешёптывающихся на неизвестном языке. В их голосах
слышался страх, напряжение, отчаяние.
Они опасались. Но кто именно был для них источником этого
страха?