Незнакомец не смотрел на меня. Он сидел в позе медитации, и его
глаза были закрыты.
— Не думал, что подобный голос может принадлежать кому-то с
таким, как у тебя видом, — сказал я и тоже сел в позу
медитации.
— Главное то, что находится внутри. Я обречён на бессмертие и
даже если бы захотел, то не смог бы от этого избавиться. Тот, кто
совершил это со мной потерян слишком давно.
— И ты вот так просто об этом сообщаешь? — спросил я, — Подобное
не рассказывают на каждом углу. И мало кто вообще знает, что
подобное возможно.
Незнакомец стойко отказывался смотреть на меня. Веки даже не
дрогнули.
— Думаешь, Иань-Ши не в курсе этого? — усмехнулся незнакомец, —
Последние несколько тысяч лет обо мне не вспоминают, но раньше для
них это был настоящий праздник. Каждые несколько дней меня казнили
на главной площади их столице и делали это до тех пор, пока
желающих посмотреть на казнь не осталось. Ты пришёл из-за завесы?
Из Иша? Или как и встарь, переместили прямо с земли.
— Я прибыл из-за завесы.
Кажется, мой ответ стал для собеседника неожиданным. Он
разомкнул веки, и я увидел два молочно-белых глаза.
— Ты слеп, — сказал я.
По губам собеседника пробежала улыбка.
— Для тех, кто может смотреть иначе, это не является проблемой,
— сказал он.
— Истинное зрение, — догадался я.
— Ты умеешь его использовать? — спросил парень… Или старик. Я
пока не понимал, как его воспринимать. Глаза говорили одно, а разум
подсказывал, что я общаюсь с древним и уставшим от жизни
человеком.
— Да. Как тебя зовут?
— Не знаю, — ответил узник, — Плетение бессмертия обладает одним
изъяном. С каждой смертью часть сил уходит из Вечного, так же как и
часть памяти. Если умирать часто, как это делал я, то остаётся лишь
оболочка. Можно оставить только самые сокровенные воспоминания и те
со временем затухают.
— Вот значит как… — протянул я.
Что-то подобное я и сам подозревал. Лорэл и остальные главы
великих домов хорошо постарались, чтобы вычистить из меня всё, что
я когда-то знал и умел. Сколько моих смертей понадобилось? Тысяча?
Сто тысяч? Не удивлюсь, если последняя цифра окажется близкой к
правде.
Фактически единственное, что осталось от меня прежнего — это
странные сны. Жар, холод, женский крик. Вот и всё, что отпечаталось
в моей памяти навсегда.
— Да. Скажи мне, что случилось с орденом, я помню, что был его
частью.