Чарли поворачивается и медленно подходит к своему рюкзачку. Копается внутри и достает ручку, затем возвращается и сует ее мне в руки:
– Скопируй надпись.
А она любит командовать. Я смотрю на ручку, перекатывая ее между пальцами. Провожу по рельефным буквам, напечатанным сбоку.
ФИНАНСОВАЯ КОМПАНИЯ
ВИНВУД-НЭШ
– Посмотрим, твой ли это почерк, – говорит она. Переворачивает листок чистой стороной и подталкивает ко мне. Я смотрю ей в глаза и тону в них. Затем злюсь на себя.
Ну почему ей такие умные мысли приходят первой?! Беру ручку в правую руку. Как-то неудобно. Меняю на левую – идеально. Я левша.
Пишу слова по памяти и снова переворачиваю листок, дав Чарли присмотреться к почерку.
Он другой. Мои буквы острые и узкие. На листке – широкие и неаккуратные. Она берет ручку и переписывает слова.
Прямое попадание! Мы оба молча смотрим на бумагу, не зная, значит ли это что-нибудь. Возможно, ничего. Возможно, все. Как и грязь на моей простыне. Как и кровавый отпечаток на матрасе. Как и факт, что мы помним банальные вещи, но не людей. Моя одежда, цвет ее лака, фото на стене, часы над дверью, полупустой стакан воды и камера на столе. Я поворачиваюсь, поглощая взглядом предметы. Все они могут что-то значить.
Или абсолютно ничего.
Не знаю, какую информацию мне стоит отсеивать, а какую запоминать. Может, если я засну, то завтра проснусь совершенно нормальным человеком?
– Я проголодалась, – говорит Чарли.
Она наблюдает за мной; волосы закрывают мне полный обзор на ее лицо. Она до неприличия красива. Не уверен, что должен оценивать ее по таким параметрам. Все в ней пленит, как последствия бури. Люди не должны наслаждаться разрушениями, на которые способна Матушка-природа, но мы все равно не можем отвести глаз. Чарли – разруха, появившаяся в результате торнадо.
Откуда я это знаю?
У нее расчетливый взгляд. Я хочу схватить камеру и запечатлеть его. Что-то крутится у меня в животе, как ленточный клубок, и я не уверен: это от голода, нервов или от стоящей передо мной девушки?
– Пошли вниз, – говорю я. Затем тянусь за рюкзачком и отдаю его ей. С комода беру камеру. – Поедим, пока будем рассматривать наши пожитки.
Она проходит вперед, замирая у каждой фотографии между моей комнатой и лестницей. По пути проводит пальцами по моему лицу на каждом портрете. Только зря время теряет. Кто бы ни был на этих фото, это не я.