Гермодвери уже начали за мной
закрываться, а мы направились к гигантскому лифту, способному
переместить в случае чего и танк. Уходил лифт вниз, под углом сорок
пять градусов, довольно медленно. Вместе со мной доставляли ещё
некоторых сотрудников, в частности новых сотрудников класса Д.
Многие из них были теми ещё ублюдками, маньяками, педофилами и
прочими опасными для общества элементами, заслужившими смертную
казнь.
Однако среди них я разглядел и
детей. Маленькая группа, тринадцать детишек, всем от четырёх до
шести лет. Совсем юные, ничего не понимающие, поглощённые своими
игрушками, которые им дал профессор. Порой Фонд шёл на самые разные
меры ради своей так называемой службы Человечеству. И когда на кону
стояла одна жизнь, пусть даже ребёнка, а спасти можно было тысячу
или даже миллион... выбор делался незамедлительно и не в пользу
одного.
Как выглядели зоны содержания, что
были заметно попроще моей? Скучно, минималистично, без изысков.
Серые стены, старая плитка, кругом железобетон, очень напоминает
какой-то военный объект. Грязно вроде не было, уборка проводилась
регулярно, но... конкретна эта зона содержания по ощущениям
строилась ещё во время Второй Мировой Войны, что не могло сказаться
на её облике.
Тем не менее в надёжности её
усомниться было нельзя, как и детишек тут содержали в комнатах
вполне оформленным по современным стандартам цивилизованной Европы.
Это было очевидно, ведь обращались с ними крайне бережно,
осторожно, словно бы... словно бы этот профессор, что их
сопровождал, был их дедушкой.
– Нам сюда, – указал капитан
Альфы-9, уводя меня в правую сторону.
На этом наши пути с детишками
разошлись, после чего меня вывели в относительно просторный зал,
метров так пятьдесят квадратных. Здесь находилось множество дверей
и пропускной пункт дальше. Пункт весьма серьёзный, если не считать
просто толщи железобетона и тяжеленых стальных дверей, то имелась и
электрическая ловушка. Созданная по заветам Теслы, она вот точно
могла и меня убить. Разумеется без учёта снятых печатей.
– Происходит что-то интересное, –
снова улыбнулся я.
Говорить со мной никто не хотел, все
такие серьёзные, молчат, мины свои строят, а мне же так скучно. Я
людей столько времени не видел и мира в целом. А мир же сильно
изменился, так почему же всем столь сложно утолить хотя бы каплю
моего любопытства за светской беседой? Неужели им реально
интереснее ходить молча от точки А в точку Б?