Кстати насчёт грядущего, надо всё же поспешить и кое-что
сделать, чтобы оно у меня наступило с большей вероятностью.
Недалеко от входа в город, практически у самой городской стены,
находилось отделение банка, куда мы и направились.
Надеюсь в случае проблем, банк сможет сохранить наши вещи в
неприкосновенности и не выдать о нас информацию заинтересованным
лицам.
— Этот банк пусть и находится на отшибе, но лишь потому, что он
настолько крупный, что в каждом районе города имеется филиал, —
вклинилась в мои мысли Ирис. — Неплохой выбор. Гоблинский банк
известен в трёх ближайших секторах своей надёжностью.
Насчёт надёжности не знаю, но просторные каменные залы внушали
уважение и заставляли чувствовать свою ничтожность. А стоило мне
увидеть этих самых «гоблинов», как я понял — архитектура не
случайна, ибо она компенсировала некоторые недостатки расы
владельцев этого места. В частности рост, что едва достигал мне
пояса. Зелёная кожа, длинные, чуть ли не спадающие на плечи уши,
всё это в сумме создавало весьма комичный образ.
Однако, как воспитание, так и чувство самосохранения позволили
мне отнестись к новой расе со всей серьёзностью.
— Добрый день, я хотел бы положить кое-что на сохранение… —
подошёл я к ближайшему свободному клерку.
И не успел сам заметить, как за пять минут не только спрятал
доверенный кристалл-ключ в защищённую ячейку, но даже открыл вклад
в банке наполовину имеющихся у меня средств.
На улицу я выходил в лёгкой растерянности от профессионализма
гоблинов. Но особо заморачиваться не стал. Вместо этого, решил
попытаться вернуться в состояние наслаждения моментом и стоило нам
выйти за ворота, обратился к ближайшей торговке:
— Два яблока в карамели, — сразу же передал одну сладость
благодарно кивнувшей Мари. После чего задал вопрос: — Твоя жизнь
всегда была такой? В смысле в рабстве? С голодом и в клетке?
Раньше я старательно обходил эту тему, боясь задеть девушку или
вызвать в ней негативные воспоминания. Но я недооценивал боевую
подругу. Если реальность её не сломила, то банальное воспоминание и
подавно этого сделать не сможет.
— Честно говоря и да, и нет… — девушка задумалась и даже чуть
растерялась. А на мой недоумённый взгляд пояснила: — В том плане,
что голод, побои и клетка были всегда. Только до тринадцати лет я
принадлежала своей семье. Пятый ребёнок. Начала работать, как
только смогла ходить. Возделывать землю, хотя скорее камень, ибо
земли в том месте, что выделили нашей семье практически не было.
Голые скалы. Еды всегда не хватала. А та что была, отбирали
старшие. Половина моих братьев и сестёр умерли не дожив до пяти
лет. Родителям было плевать… — Мари неожиданно весело усмехнулась.
— Хотя нет! Не плевать! Как только мне исполнилось тринадцать и
несмотря на всё недоедание начали проявляться женские черты… —
девушка жестом провела по боку демонстрируя стать. — Они это
заметили и продали меня!