Я конечно предполагал, что-либо Мари рабыня уже не в первом
поколении, либо её взяли в плен во время чего-то вроде набега или
другого боевого столкновения. Но чтобы собственные родители?
— Это вообще нормально? — не самый умный вопрос, но я банально
не знал, что ещё сказать.
— Более чем. Ребёнок — собственность родителя и он может
поступать с ним, как угодно, даже убить, — лишь пожала плечами
Мари, словно это самое очевидное в мире. — Пусть не полностью, но
довольно схожее существует в любой иерархии, например лидер расы
может теоретически продать весь свой народ. Управляющий городом
может использовать жителей города. Староста деревни — деревенских.
А глава клана — свой клан. Все мы чьи-то рабы. Кто-то более явно.
Кто-то менее. И все мы под Системой.
— Можно освободить раба из загона, но душа раба всегда останется
в рабстве, — как мне показалось в мысле-речи Ирис я услышал печаль.
Сама же Ирис в образе птички приземлилась на плечо Мари и потёрлась
о неё, как будто подбадривая, пусть та и не видела.
— И что же было дальше… в смысле в рабстве? — решил я довести
тему до конца.
— Было больно… — вот тут в глазах Мари вспыхнул огонёк той
ярости, что я увидел вчера. — Несмотря на то, что я всю жизнь
только и делала, что слушалась, но тогда, я не захотела
подчиняться. И меня наказывали, каждый вечер. Болью от печати на
душе. Физически тронуть меня никто не смел — товар нельзя
ломать.
Слушая Мари я одновременно и оглядывался, пытаясь не потеряться
в цветастости, шуме и гамме импровизированного рынка. Но я не
просто любопытствовал. У меня имелась чёткая цель, которую я
выискивал — камень пробуждения. Желательно для перехода на третью
эволюцию.
В городе он наверняка стоит раза в полтора больше чем на рынке,
за счёт налогов. В принципе я мог бы добыть его и бесплатно,
охотой, но это значило бы потерять время и отвлечься от дел. Так
что я старательно выглядывал заветный товар среди разноцветных
палаток, повозок и кричащих зазывал. Впрочем, это не мешало
удивляться истории подруги и внимательно её слушать.
— А ещё мы много путешествовали. Человек — диковинка в других
землях. Можно выручить больше, — продолжала Мари. — Больше четырёх
лет. Я побывала на территории пяти рас, пока меня пытались продать.
Проездом, так и вовсе в восьми. Два круга по всем ближайшим землям.
Мне там даже нравилось.