Я отпустил рукоять своего меча и сделал шаг назад, не веря своим
глазам:
– Почему? – Лишь прошептал я.
– Потому что я устал от всего этого, Деменс.
– О чем ты?
Строг выронил свой топор из рук:
– Как думаешь… кх… сколько мне лет? Не отвечай. Ведь я уже сам
не помню. Меня призвали в этот мир в самой первой партии.
– Неужели ты с Земли?!
Строг покачал головой и продолжил, с трудом выдавливая из себя
слова:
– Нет. Мой мир назывался Эстрия. Я был полководцем. Воином.
Мужем и отцом. Здесь же я стал рабом. Сначала гладиатором на
аренах. Мы подняли восстание, но нас разбили. Я остался одним из
немногих уцелевших, и у меня больше не было выбора, кроме как
подчиниться. Потом меня использовали в многочисленных войнах.
Потом, когда начали призывать всё больше иномирцев, им понадобился
опытный наставник.
– Ты не выглядишь старым.
– Я был ценен для них. Поэтому они давали мне панацею. Редкий
экстракт. Чтобы можно было дольше меня использовать.
– Теперь же ты решил сдаться? Умереть вместо того, чтобы
бороться?! – Я перешел на крик. – Это и есть тот самый грозный
Строг?!
Наставник лишь усмехнулся и покачал головой:
– Его уже давно нет. Есть лишь цепной пёс, послушно исполняющий
команды. Ты же напомнил мне тех, с кем мы поднимали восстание. Эта
свобода внутри человека и готовность за неё умереть, какая была у
моих друзей. Я не такой. И все эти годы я жалел, что не пал там
вместе с ними, когда нас взяли в кольцо. Но сейчас я устал. Устал
быть инструментом, который воспитывает новых рабов. Поэтому я
надеюсь, что именно ты сможешь всё изменить.
– О чём ты? Какие рабы? И почему ты не присоединился к нам?
Строг повернул голову, и на его шее загорелась магическая
руна.
– Это покруче рабского ошейника, – пояснил он. – Наложено лично
Маркалом. Я у него на поводке... Кх! Об остальном спросишь у Игоса.
Да, я знаю о вашем плане. Один из провидцев, который увидел слишком
много, сейчас лежит со сломанной шеей. Игос всё расскажет. Скажи
ему, что я знаю его секрет. Он поймёт.
Глаза воителя помутнели, и он упал замертво. На его лице так и
застыла умиротворённая улыбка, обращенная к чёрному небу из
скал.
Я замер, глядя в это спокойное лицо, больше не замечая ничего
вокруг. Неужели так и выглядит покой?
Стало как-то погано на душе, и я не мог понять, действительно ли
я всё это время ненавидел Строга? Я закрепил один из мечей на
подвесе и поднял уцелевшей рукой второй. Оглянувшись по сторонам, я
увидел, что колоны ордена пришли в движение.