– Ма-ам, – в дверном проеме появилась лохматая макушка. Увидев Артура, девочка улыбнулась. – Привет.
– Привет, – поздоровался он, пытаясь понять, что чувствует теперь, узнав, что она точно его дочь. Опустившись на корточки, аккуратно дернул ее за тощую косичку: – Как дела, Кнопка?
– Я не кнопка!
– А кто же ты?
– Меня зовут Валюша! Но мама называет меня вишенкой.
– Милая, иди в дом, ладно? Тут дует, – засуетилась Веснушка, осознав, что дочурка сдала ее буквально с потрохами. – Я сейчас приду. Иди.
– А он? – с детской непосредственностью кивнула на Вишневского.
– А он уже уходит, – спровадив дочь, бросила на Артура полный бессилия взгляд.
– Вишенка, значит… – проговорил он вслух. – А теперь повтори еще раз, как сильно я тебе безразличен.
– Мне пора, – снова тяжелый вздох и не менее тяжелый взгляд. – Пожалуйста, не приходи сюда больше. И уж тем более не смей угрожать.
И ушла, закрыв за собой дверь.
Он постоял несколько мгновений в гудящей тишине лестничной клетки, улавливая отдаленные звуки жизни за чужой дверью, а после развернулся и ушел.
Ему нужно было хорошо обо всем подумать.
5. Часть 5
***
– Раскраска просто класс! Мам, смотри, мам! Ма-ам!
– Да, действительно класс.
– Поразукрашивай со мной.
– Правильно говорить "пораскрашивай". И давай чуть позже, ладно? Беги пока в свою комнату, скоро я позову тебя кушать, – испытывая угрызения совести, что спровадила дочь, Аглая закрыла дверь на кухню и, подойдя к окну, убрала занавеску. Осмотрела забитый соседскими машинами двор. Автомобиль Вишневского она узнала сразу, таких дорогих марок в их районе в жизни никогда не было.
Не уехал еще... Да и приезжал зачем? Чтобы своим появлением снова разбередить ей душу?
Она только научилась жить без груза прошлого, отпустила и смирилась. Ведь не нужна ему дочь, зачем она ему? Такому карьеристу с идеальной репутацией и дипломом о получении степени магистра в Гарвардском университете.
Он никогда не хотел детей, она об этом знала. И то, что ее он никогда по-настоящему не любил, она знала тоже. Нет, что-то безусловно было: симпатия, интерес, игра, но не то самое чувство, которого она от него ждала. Не смотря на полное понимание горькой действительности она все равно решила родить Валюшу и не было ни дня, чтобы она вдруг об этом пожалела.
О беременности она узнала довольно поздно, долгое время ее не смущали ни длительная задержка, ни отсутствие аппетита, ни утренняя тошнота. Все это она списывала на сильный стресс после его предательства и отъезда. Когда он уехал в Америку, она долго не могла прийти в себя, рыдая в подушку в своей комнате. И ведь понимала головой, что такой исход был неизбежен, что с самого начала не нужно было строить иллюзий, а глупое сердце все равно верило…