— Ямно. Дело твоё, шеф, — пожал плечами Олег. — Помощь нужна
будет?
— Не, в России у меня есть к кому обратиться, — отказался Жека.
— Наблюдайте здесь, чтобы всё ровно было. И за Светкой следите,
чтобы охрана всегда была. Если я удачно съезжу, денег у нас
значительно прибавится.
Всё-таки, надо признаться, испытывал Жека и некое сомнение в
правильности своего поступка. Понимал, конечно же, что порядком
рискует и надеется в основном на русское авось. Понимал, что, с
одной стороны, права Сахариха — чуть от жопы отлегло, опять полез
приключений искать, но ничего уже поделать не мог — дела на родине
надо закончить все.
В Германии середина апреля — это уже, считай, лето, а в Сибири
только снег растаял и ледоход пошёл. Жека стоял на мосту через Томь
и смотрел, как громадные льдины метровой толщины крошатся, ломают
друг друга, увлекаемые мутной тёмной водой. Чего тут только не
плыло вперемешку со льдом: собачьи будки, сортиры, унесённые
паводком с участков, даже целые дачные домики проплывали. Вальяжно
проплыл большой катер, сорванный со швартовых — ночью в тайге
прошли обильные дожди и довели уровень паводка до критического. За
ночь вода поднялась на два метра. Ещё подлетая к родному городу,
Жека, глядя в иллюминатор самолёта, заметил реки, переполненные
льдинами, и обширные территории и поля с дачными участками,
затопленные паводком. Решил сразу же поехать и посмотреть, что тут
творится на берегу реки. И точно... Творится нечто ужасное. И такое
чувство нахлынуло, как будто никуда не уезжал.
Вволю налюбовавшись на стихию, Жека неспеша пошёл в гостиницу, с
любопытством озираясь по сторонам. Уезжал, был 1992 год, а сейчас
1993. За проведённые в Германии пять месяцев уже почти забыл, как
выглядит Россия, а она изменилась, как ни крути. Перемены в
основном касались торговли. По всему проспекту открылись новые
магазины, лавки, ларьки и киоски — тянулись нескончаемыми рядами.
Жека с любопытством подошёл, чтобы посмотреть ассортимент, и офигел
— в одном ларьке продавались и сигареты, и водка, и пиво, и детские
игрушки с детской одеждой, рядом с ними презервативы. В Германии
такое было просто невозможно.
Всё так же на улицах много бомжей, детей-беспризорников и
гопоты. Потасканные личности сидели на колодцах и трубах
теплотрассы — всем пофиг, как будто так и надо. В Германии бомжей и
беспризорных не было, зато на улицах стояли много проституток.