— Соловьёв где тут? — спросил уверенный голос.
Славян! Славян пришёл! И с ним ещё кто-то.
— Тттуттт, — дрожащим голосом ответил Петрович. — В первой
камере.
— Открывай, — велел Славян и встал напротив камеры. Тут Жека и
увидел его. Изменился корифан. Стал более уверенным, даже ещё более
уверенным, чем когда мутил с Жекой. Одет в длинное чёрное пальто,
шляпу и клетчатый костюм-тройку.
Приехали наконец-то...
Краснорожий сержант, стараясь не смотреть Жеке в глаза, отворил
дверь и отошёл в сторону, словно опасаясь чего-то. Сейчас этот
странный немец, которого менты считали лохом и на которого хотели
повестить дело, вдруг каким-то непостижимым образом оказался
знакомым местных бандитов, которые, судя по тому, как спокойно
расхаживают по РОВД и которые прошли мимо дежурного и группы
задержания, действительно люди опасные и влиятельные.
Жека вышел и поздоровался со Славяном. Второй крендель,
естественно, был Лёха. Поздоровался и с ним. Лёха был в дорогом
кожаном плаще и тоже в костюме с галстуком.
— Вы чё так долго? — недовольно спросил Жека. — Видели же, как
меня ОМОН повязал.
— На улице побазарим, пошли! — чуть усмехнулся Славян. — Там
машина стоит.
— Сейчас, подожди, делишки кой-какие есть, — заявил Жека и,
обернувшись к Петровичу, спросил: — Протокол где?
— А... Что? — испуганно спросил Петрович.
Вид старлея стал ещё более зашуганным. Он понял, что наехал не
на того человека. И даже если этот человек прямо вот здесь, при
свидетелях, изобьёт его до полусмерти или убьёт, ему абсолютно
ничего не будет...
— Протокол говорю давай! — злобно сказал Жека и толкнул
Петровича к столу, сбив фуражку на пол. — Или тебе по фанере ногой
напомнить? Зубы выбить, сука?
— Тихо-тихо, не быкуй! — Славян спокойно положил Жеке руку на
плечо. — Он тебе сейчас всё отдаст. Из журнала задержанных лист
вырвет, что тебя сюда привозили. Так ведь, мусорок?
— Они... Все пронумерованы и подшиты! — в отчаянии сказал
Петрович. — Так нельзя! Утром капитан придёт и смотреть будет!
— Ну ты куда-то ж этого жмура будешь увозить? — Славян кивнул
головой на мёртвое тело мужика у камеры. — Ты ж не напишешь в
журнале, что у тебя человек в камере откинулся, потому что ты его
сутки с похмелья держал и пить не давал? Так ведь? По-любому вы
сейчас журнал подрихтуете, а трупак в речку вывезете. Так ведь? Так
что можно и журнал поправить.