Красным капало на каменные плиты пола
из обрубка шеи, а поток из тела заливал все вокруг. Присутствующие
смотрели завороженно.
— Я сказал молчать, следующий вопль и
проведу над подавшим голос ритуал «Недостойные Дети Гераны». По
всем правилам, а затем в назидание еще с двумя любыми из вас, на
мой произвольный выбор, — затихли, вот сейчас настоящей аурой
страха повеяло от гостей, а то до этого только высокомерие, зато от
охранителей почувствовал полное одобрение, от Императора злую
радость, но замешанную на горечи предстоящих объяснений, — Видите,
почтенные, — посмотрел я в глаза голове, подняв ее перед собой, —
Тысячелетия прожили в нашей культурной среде, а их варварские
повадки проявляются до сих пор. Выпукло проступают. Перебивают все
хорошие манеры, начатые прививаться нашими предками. Однако… — я
поднял указательный палец, — Все на так страшно и запущенно, как
выглядит на первый взгляд. Просто пока Исмельен не повстречал
достойных учителей. Вчера он молчаливо согласился со мной, что
человек — это звучит гордо. И тогда я у него спросил: хочешь быть
похожим на людей? Он испугался своей мечты, которая, казалось,
недостижима, стыдливо опустил глаза... Да, тогда тишина стала мне
ответом, но именно она рассказала больше, чем тысячи слов. В его
глазах читалось страстное желание. Поэтому я ему и сказал,
напутствуя мудро: «так учись!». Не так ли было, эрлглэрд
Рональд?
— Все так, — герцогу очень не
понравилось, что я вплел его в свои расклады, грозящие определиться
четко со стороной.
Лавировали, лавировали, да не
вылавировали.
— Однако не те наставники попались на
пути Исмельена, вложили плохое в его не очень светлую голову,
удобрили щедро мрочьим навозом его мысли, замешали все густо на
помоях из портового борделя. Наша же задача, не убивать, но
вразумлять, наставлять и… и пытаться помочь разумным. Некоторым,
вот как этому, — я повернул голову, чтобы она посмотрела на Совет,
— Уже не поможешь. Послушник Кровавого, посмевший явиться сюда. А
попав в его сети, еще никто не уходил. Замечу, почитатели Раоноса
вряд ли себя будут чувствовать хорошо, когда я нахожусь рядом. Этот
проклятый божок объявил меня своим кровником, поэтому я в своем
праве. Что же до Исмельена… Думаю, наш прогрессивный правитель
только посмеялся в душе от этого «требую». Представляете, вылез
склизкий слизень из клоаки и заговорил человечьих голосом,
потребовал, такого в цирк надо, — все заулыбались, делегация
боялась дышать, учитывая тело продолжавшее биться в конвульсиях и
голову у меня в руках, — Любой путь познания начинается с наказания
за содеянное, затем следует корректировка курса и его исправление.
И как говорили наши предки, хорошая порка никому еще не шла во
вред, только на пользу. Комиссия, кто и сколько считает необходимо
дать плетей Исмельену? Предлагаю от десяти до пятнадцати, можно,
конечно, выбрать и отсечение головы недостойного, но все же это,
думаю, лишнее. Голосуйте! — заюлили трое Истинных, один зло пыхтел,
они пытались остальных переубедить, рассказать про «недопустимость»
и плохой педагогический эффект насилия, а я, поставив голову на
стол, чтобы она смотрела на гостей, явил штандарт, напоминая о
долге и чем все может обернуться. Хранители не дремали, а
взвешивали поступки аристо. Сошлись на десяти после недолгих
прений.