Чародей пробормотал короткое неразборчивое словцо – и на ладони
у него очутилась маленькая каменная фигурка. Мирошка еще и не успел
разглядеть, что там такое, а фигурка ожила, спрыгнула наземь и
превратилась в громадного вепря-секача. Не меньше лошади. И с
такими клычищами, что у Мирошки ноги отнялись от ужаса, только
потому наутек и не кинулся. А Тень вскрикнул, рухнул наземь, сжался
в ком.
Кабан промчался мимо обоих, даже не покосился налитым кровью
глазом. Ринулся на достойного противника.
А навстречу ему уже встал громадный бурый медведь, неустрашимый
и грозный. Заревел, навалился лапами на клыки – и пошли два чудища
силой меряться, только земля застонала! Медведь рычал от натуги,
вепрь тяжело пыхтел.
А из-за очерченной колдуном границы не доносилось ни звука,
словно не Град-Столица была там, а пустыня. И ясно было, что никто
не услышит, не придет, не поможет...
«Бежать за Гордеем! – осенила Мирошку ослепительная, радостная
мысль. – За нашими парнями! И я не трус! Я не шкуру спасаю,
я...»
Парень почувствовал себя почти героем, к нему вернулись силы...
и тут он увидел, что чародей с невозмутимым лицом сунул обе руки в
огонь. И лепит из пламени круглый шар – как мальчишки зимой снежки
лепят!
«Забросает Фрола огнем, пока тот бьется!»
Да, Мирошка – не герой. Но здесь и не драка, какую можно за
углом перестоять! Сейчас Фрола убьют. Вот сей миг...
Словно завороженный, глядел Мирон, как оторвался от ладони
колдуна огненный шар, как поплыло пламя в сторону
бойца-стражника.
Страх исчез. Ни о чем не думая, как во сне, шагнул Мирон вперед,
закрыв собой медведя.
Огненный шар ткнулся в грудь парня, зашипел и исчез. Даже рубаху
не прожег.
«Не берет меня колдовство!» – плеснула в голове радость. Молодой
стражник застыл на месте, заслоняя Фрола.
А колдун явно удивился. Засуетился, торопливо слепил еще один
шар, кинул, целясь уже точно в Мирона. Этот шар погас на лету, не
долетел до цели.
Колдун хрипло что-то прокричал на своем языке, нагнулся и поднял
с земли тяжелую секиру. Отблески огня заплясали по широкому серому
лезвию.
Это был конец. Железо – не волшебство, от него не спасешься.
Такая дура здоровенная одним махом располовинит Мирошку! А он даже
оружия с собой не взял, лень было бердыш таскать...
«Прощай, дом родной! Прощай, маменька!»