Магические артефакты —особенные
предметы. Нужно быть сообразительным магом, чтобы их не только
найти, но и использовать. Хочется ли их новому владельцу этим
заниматься, или он выступает в роли поисковика, чтобы потом сбыть
товар в другие руки?
Подозреваемыми были те, у кого
имелось королевское разрешение на посещение техномира. Пока я был
на своих землях, успел проверить каждого подданного, каждого
аристократа и особенно тех, кто числился в придворных Турзо.
Несколько ниточек по этому делу в
свое время привели меня в отдаленные от Москвы города, но там они
оборвались: ни артефактов, ни продавцов, ни покупателей. Я
чувствовал, что близок к ответу. Интуиция не могла меня подвести.
Следы были действительно умело стерты, они оставляли после себя
лишь флер[1] магии – как оказалось, той
«шестерки», которую мы с Русланом уже поймали. Минус один человек
из общества главного преступника.
С каждым днем меня все больше
раздражали неудачи, к тому же отвлекал странный голод. Возможно,
сказывалось то, что подходил к концу срок моего заключения, и чары
браслета ослабевали. Я жаждал и одновременно боялся, что монстр
может вырваться на свободу. Как сказал один из коллег-церберов,
браслет на вампире — это дар и проклятье одновременно
Но на занятиях с Матвеем я всегда был
сдержан. Мальчик делал быстрые шаги, развивая свою сущность и
вампирскую магию. Его мать-наседка разве что не караулила сына
из-за угла, когда мы возвращались из подземелья или прилетали на
башню, где подолгу засиживались на парапете.
Темница пришлась Матвею по душе: мы
долго рассматривали орудия пыток, старинные доспехи, мечи и копья.
Изучили несколько укрытых паутиной скелетов в подвешенных под
потолком клетках. Мальчишка был не из боязливых, иногда он сам брал
меня за руку. Я удивлялся, какая у него маленькая ладошка,
чувствовал пульс, тепло и исходящий от него материнский запах. Даже
если Арина не приходилась ему настоящей матерью, она играла эту
роль на ментальном уровне. Ауры этих двоих давно сплелись.
Воспоминания об Аранке и Матиаше
приходили ко мне во снах, от которых я просыпался в холодном поту и
еще долго не мог прийти в себя, видя перед глазами тело жены, след
меча на ее животе, и чувствовал опустошенность. Моё сердце вырвали
вместе с ней, нашим потерянным сыном и не рожденным ребенком. Я так
и не узнал, кого же она ждала, возможно, это могла быть дочь.