[1] Аромат, след.
[2]Смауг Золотой (англ. Smaug The
Golden) — огнедышащий крылатый дракон.
[3]Козетка — двухместный диван или
кушетка.
Эржбет
Пока мы с Матвеем сидели дома и
дожидались возвращения Арины, я успел сообщить мальчику, что он
больше не будет ходить в школу. Естественно, ребенок обрадовался,
но я не поддержал его настроение. И чтобы не тратить время на
просмотр телевизора, попросил принести шахматы из замка.
— Лучше поиграем дедушкиными. В
последний раз мы их доставали, когда он был жив, — с нотками грусти
сообщил Матвей, вытаскивая массивную на вид коробку и раскрывая ее
на столе. Внутри находились замысловатые фигурки человеческих
королей и ферзей, инкрустированные белым янтарем, рыцарей-пешек из
черненого серебра в шлемах с мечами, щитами и луками, стоящих на
дыбах коней, по две фигурки ладей в виде остроконечных башен,
напомнивших те, что были в моем замке.
Что-то знакомое чувствовалось в этих
шахматах, но я не мог понять, что. Возможно, я видел похожие в
антикварной лавке Арины. Игра началась, и я порадовался, каким
опытным шахматистом оказался Матвей.
— Дедушка говорил, когда играл
со мной, что если я научусь просчитывать ходы противника наперед,
то меня сложно будет застать врасплох, и это поможет мне в
жизни.
— Мудрые слова.
Так мы сыграли две партии, выиграв по
одному разу, пока Матвей не посмотрел на напольные часы.
— Вы не пойдете встречать маму
после работы?
Я удивленно вскинул брови и
спросил:
— С чего бы это? Она взрослая и
самостоятельная женщина, в состоянии дойти сама.
Мальчик пожал плечами, задумчиво
кусая нижнюю губу:
— Так-то оно так, но по вечерам
дедушка всегда встречал ее после работы… — он поднял на меня взгляд
невинных просящих глаз.
Шагая по темной улочке, я не мог
понять, что подвигло меня встречать Арину. Возможно, захотелось
сделать Матвею приятно, или же…
Тишину спокойного вечера нарушил
неприятный визг шин по асфальту, запахло горелой резиной, и я
услышал четкий звук удара. Повинуясь неясному чувству тревоги, я
выбежал из-за угла и заметил скрывшуюся за поворотом машину. На
дороге лежала Арина.
Ринувшись к ней, я увидел, что
половина ее лица залита кровью, и жизнь угасала в ней.
— Эржбет! — крик подбежавшего
Руслана, его обеспокоенный взгляд.
— Спаси ее! — охрипшим голосом
попросил я, боясь прикоснуться к женщине.