Правительство пытается протестовать, но безуспешно.
Однако Кемаль не собирался уступать ни пяди родной земли, и не на шутку обеспокоенный его решительными действиями великий везир писал ему: «В обмен на такое джентльменство мы оказали англичанам любезность, разрешив им использовать Александретту для транспорта продовольствия и военных материалов…»
Взбешенный уступчивостью правительства Кемаль в весьма резкой форме заявил, что транспорт здесь ни причем и целью англичан является захват Александреттского вилайета для последующего нападения на Киликию и Анатолию.
«Я, – написал он в ответном послании, – лишен надлежащей деликатности, чтобы оценить как джентльменство английского представителя, так и необходимость отвечать на него указанной любезностью…»
Великий везир тут же сообщил, что «мы слабы и должны вести себя соответственно».
Раздраженный его трусостью Кемаль дал выход своему раздражению.
«Мы только напишем одну из самых черных страниц в нашей истории, – заявил он в ответной телеграмме, – и будем дискредитировать правительство, если будем помогать англичанам завершить то, чего они не смогли добиться во время военных действий!»
Англичане не довольствуются этим успехом и захватывают порт Измир, затем форты Дарданелл.
Когда корабли союзников бросили свои якоря в Босфоре, англичане высадили тридцать тысяч солдат, то есть больше, чем французы и итальянцы вместе взятые.
В Ливане и Сирии их сорок пять тысяч, что примерно в шесть раз превышало число французских солдат.
В крупных городах Анатолии они разместили свои комендатуры и секретные службы, в которых в основном работали мобилизованные гражданские лица, знающие турецкий, греческий, армянский и курдский языки.
Таким образом, они создали разветвленную информационную и пропагандистскую сеть, которую поддерживало присутствие английских войск вдоль железной дороги в Анатолии.
А почему и нет?
Разве не заявил султан, комментируя условия перемирия:
– Какими бы суровыми ни были эти условия, мы принимаем их. Дружественная политика Англии, по нашему мнению, не изменилась. Позже мы сможем завоевать их прощение и их милость!
Правда, согласно другому источнику – французскому офицеру, поддерживавшему с султаном дружеские отношения, – тот якобы заявил, что он рассчитывает на Францию.
Эта противоречивая информация не должна нас удивлять: это чисто дипломатическая игра султана, пытающегося противопоставить мощные европейские державы.