– Около сорока, пожалуй.
– Ни фига подобного. Я его знаю уже почти двадцать лет, – сказал Валенок. – Он за это время вообще не изменился.
– Ничего себе!
– Мы с ним познакомились в начале девяностых. Я был тогда, как бы это выразиться… В общем, тусовался с бандитами.
– Ого!
– Правда, недолго, – уточнил Валенок. – Встретил Грега, и… планы поменялись.
Заинтригованный, я принялся было выспрашивать о подробностях. Но Валенок явно не желал погружаться в воспоминания. Не стыдился же он своего бандитского прошлого? Что-то не верилось. Разве того, что ему не удалось стать паханом.
– Короче, – свернул он тему. – Родители – это одно дело. А змееныш – совсем другое. Не знаю, почему. Спроси лучше Грега, он в курсе.
– Спрошу, куда ж я денусь, – сказал я недовольно.
Только черта лысого он мне ответит.
– Ну и как мне быть с Васькой, если она – мое слабое место? Спрятать ее?
– Куда? Просто веди себя поосторожнее.
– А конкретнее?
Валенок задумчиво почесал бороду.
– Могу посоветовать только одно: не говори о ней никому из наших.
– В смысле?
– Другим драконам. Чем меньше драконов будет о ней знать, тем ей и тебе будет спокойнее жить.
– Это каким драконам? – спросил я с неподдельным любопытством.
– А ты думал, мы единственные? – ухмыльнулся Валенок.
– Да я вообще не думал на эту тему! А где этих драконов можно…
Тут мне в глаз будто попала мошка. Я моргнул, смахивая слезинку, а когда открыл глаза, передо мной стоял Грег собственной персоной.
Черт! Как он подобрался?!
– Секретничаем, девчонки? – ехидно спросил он, не садясь за стол.
Я смутился. Валенок сделал морду кирпичом.
Нет, в самом деле – почему я его не заметил?! Люди не могут видеть драконов, и мне уже объяснили, почему. Это не значит, что драконы бесплотны. Просто человеческие пять чувств их почему-то не воспринимают. А момент превращения вообще выпадает из сознания и памяти – как, например, момент перехода из бодрствования в сон. Но я-то больше не был человеком! Значит, тут что-то другое. «Некоторые драконы умеют делать себя невидимыми и для своих, – отметил я. – Запомним!»
– У вас еще будет возможность посплетничать, – продолжал Грег. – А сейчас, Алекс, я тебя забираю.
К полуночи Крестовский остров обезлюдел. Мы шли по берегу пруда в поздних июньских сумерках. Парк был пуст, только слышался шелест ветра в листьях и скрип гравия под нашими ногами. Казалось, мы единственные живые существа в этом тихом зеленом мире. Говорят, в это время года Земля проходит дальше всего от Солнца и летит медленнее, чем обычно. Я физически ощущал, как планета, гигантский каменный булыжник, летит в прозрачном пузыре атмосферы сквозь сияющий космос.