– Спасибо, – тихо и твердо говорит Сеня. От Исы я получаю такой взгляд, что внутри становится горячо, как от коньяка. Который я скоро буду таскать в сумке на работу каждый день. Уже скоро, совсем скоро…
Но ничего из этого вслух я так и не сказала. А только в своей воспаленной голове. прокручивала потом в возбужденном мозгу еще недели две. А мальчики просто ушли.
Это был взрыв, которого никто не заметил. Кроме двух зверей внутри. Но они не разговаривают и не сообщают о новостях. Пожалуй, мы никогда не можем сказать наверняка, где закончилась одна жизнь и началась другая.
Глава 5. Шаг, шанс и случайные связи
В тот солнечный день я, директор Лира и соцработник Ханума Аллоевна снарядились в стан врага – в минобраз19. Лоббировать, лоббировать и еще несколько раз повторить то же самое, просто чтобы наполнить свою жизнь каким-то смыслом.
Мимо мчится сухая пыльная дорога. Пальцем расширяю холодную потную точку на окне служебной иномарки.
Останавливаемся на светофоре. В лотке «Тандырные самсы» торгует бойкий парень. Вот человек, знает свое дело, доволен им, не надо ему никого спасать. Он знает – перекусивший его самсой уже спасен, ибо голодный не может бороться за правду. Едем дальше.
Чтобы не терять ни секунды рабочего времени, Ханума Аллоевна принимается бодро отчитываться перед шефом.
– Лира, мы наводили справки в «Айдае» о Доходягине. Пришел отчет – имели место попытки суицида…
Лира, не оборачиваясь, с переднего сидения остужает пыл привычных усилий по пристройству к своей заднице. Ибо сейчас это будет не так удобно, как обычно, ведь они сидят слишком далеко друг от друга.
– Ханума Аллоевна, вы должны были проконтролировать весь процесс от начала до конца. Вы сами говорили, что этот Доходягин социально опасен. А ведь мы взяли его в Центр.
– Да… – лучший работник, самый добрый человек Центра и выдающаяся стрелочница госпожа соцработник делает еще одну провальную попытку. – Но медики давно должны были определить его в психоневрологический диспансер.
– Насколько я помню, Вы сами настаивали на его приеме.
Пауза. Я поворачиваюсь посмотреть на сморщившееся в ожидании удара лицо.
«Успокойся, теперь уже холопов не лупят», – мысленно посылаю ей.
– Но он социальный сирота и подходит под наш устав. Туберкулез у него уже почти вылечили, документы восстанавливаются…