Сначала Виктор решил избавиться от «варёных» штанов. Двести рублей – такая цена отпугнула первых двух покупателей. Виктор снизил цену на десять рублей. Третьему покупателю эта сумма тоже показалась большой.
Похоже, вдохновивший Виктора «лучник», ошибся, выдав свой, очевидно, небогатый личный опыт за закон природы. Говорит, не найдёте дешевле двухсот пятидесяти рублей. А у Виктора за двести никто не хотел брать. Цены изменчивы, как погода. На рынке два дурака – один продаёт, другой покупает. Если, например, в прошлом году этот «лучник» не нашёл джинсы дешевле, чем за двести пятьдесят рублей, это не означает, что в этом году найти дешевле невозможно.
К нам подошёл, не задерживаясь, парень и, сообщив, что ожидается облава, быстро затерялся в толпе. Облава, конечно, могла быть. Но насколько парень был искренним? Возможно, он запугивал конкурента.
Барахолка предназначалась для продажи личных вещей. Продажа товара, как промысел, была строго запрещена. В худшем случае можно было угодить в тюрьму на два года с конфискацией имущества, в лучшем – отделаться трёхсотрублёвым штрафом. Милиционеры регулярно устраивали рейды, изымали товар. Спекулянты страховались: у них была с собой незначительная часть товара.
Виктор сразу убрал штаны в сумку. Больше он их не вытаскивал.
– А вдруг, действительно, ОБХСС-ники? – сказал он. – Я лучше сам «варёнку» изношу. А жене скажу, что купил за сто рублей.
Месторождение алмазов на западе Якутии – причина основания города Мирный. Карьер находился межу городом и аэропортом. Вблизи он казался устрашающей пропастью, а с высоты приземляющегося самолёта – громадной дырой: его глубина была полкилометра, диаметр – больше километра.
К аэровокзалу подступали высокие насыпи породы. Её привезли из карьера или с горно-обогатительного комбината. Эти высокие отвалы я принял сначала за сопки, которые сливались с отвалами без чётких граней, катились волнами за горизонт. Растительность вблизи была скудная: у привокзальной площади зеленел островок берёзок, да вдоль дороги в город было немного лиственниц и сосен.
– Эти отвалы, какой высоты? – спросил я Виктора Зуева, сидевшего на лавке рядом со мной.
– А я знаю?
– А на глазок?
– Однажды Чебурашка попросил крокодила Гену насыпать десять килограммов соли, – Виктор радостно улыбнулся, предвкушая удовольствие от того оглушительного, ошеломляющего эффекта, который, как он надеялся, произведёт его рассказ. «А у меня такой гири нет», – ответил крокодил. «А ты насыпь приблизительно – на глазок». – «Насыпь себе в глаз, придурок!»