Как выяснится уже позже, к счастью, успели. Благодаря одному человеку. Когда разорвался первый снаряд, местные жители мгновенно спустились в подвал. Оттуда они слышат крики людей, оставшихся на улице. Металлическая дверь в подъезд закрыта – и ребята не могут попасть в дом. Стучат, кричат, зовут на помощь.
Виктория Зуева выскакивает из бомбоубежища ради совершенно незнакомых людей. Держит дверь, пока все забегают внутрь. В этот момент поблизости разрывается очередной снаряд. Осколок попадает в спину Виктории. Прямо на месте доктор МЧС оказывает ей первую помощь.
Забегая вперёд, расскажу, что через неделю я познакомлюсь с этой храброй женщиной в больнице. Героиня расскажет: трудилась в донецком аэропорту, когда начались боевые действия, пришлось искать новое место. Стала работать дворником в Киевском районе, где жила, – деньги ведь получать как-то нужно. Виктория одна воспитывает маленького ребёнка.
Ранение настолько серьёзное, что на несколько месяцев пациентка прикована к постели, а потом будет заново учиться ходить. На вопрос, не жалеет ли она о том, что в тот вечер выбежала из бомбоубежища, женщина без лишнего пафоса и очень искренне произносит: «иначе я бы себе этого не простила».
Но это будет позже. А пока мы – пять человек – стоим в прихожей однокомнатной квартиры. Я чувствую себя несколько неловко от того, что на мне бронежилет и каска. А рядом все, кроме Али, без какой-либо защиты. Хотя и пластины, понятное дело, могут не спасти.
Коридор такой маленький, что все на этом пятачке едва помещаются. Вокруг стены, поэтому можно считать, что мы в безопасности. Но всё равно после каждого оглушительного хлопка Аля и Надежда вскрикивают.
Пенсионерка с тревогой в голосе спрашивает у меня: «успела ли уехать машина с её родителями?» Без колебаний отвечаю: «да, конечно, они умчали в самом начале; я видел, всё в порядке».
Мужчины стараются не паниковать. Вот только сотрудник администрации – лысенький в очках – очень уж хочет закурить. Разумеется, делать этого в нашей ситуации нельзя. Вдруг осколками повреждён газопровод. Когда чиновник берёт в руки зажигалку, Аля кричит на него так громко, что больше к этому вопросу никто не возвращается.
Несколько минут спустя Надежда начинает брызгать по стенам святой водой. Потом, повернувшись к нам, спрашивает разрешения окропить и на нас. Я нейтрально отношусь к таким религиозным проявлениям, но, как говорится, атеистов в окопах нет… Капля святой воды попадает мне прямо в глаз. В этот момент я, улыбнувшись, думаю, что теперь мне уж точно ничего не грозит во время обстрела.