Поэтому наблюдал сценку «общение
немого с глухим при помощи современных средств коммуникации» без
каких бы то ни было эмоций на лице. Лишь вздрогнул, когда
двоюродная сестра мощного старика хитро подмигнула мне, убедившись,
что никто не смотрел на неё в это время.
А потом пошли на пляж. Волейбол удался чуть лучше — Второвы
раскатали нас не с таким огромным отрывом по очкам, как раньше.
Наверное, за недельку — две сборная Волковых поднатаскалась бы
получше. Но планы были другие. И, как совершенно справедливо
отметила Мария Сергеевна — детали. Всегда были детали.
День пролетал как из пушки — казалось бы, вот только что
завтракали, а уже и ужин подкрался. Но сегодня он был не дома и не
в кафе. Прямо на берегу стоял приличных размеров белый шатёр, как
из сказок про Шамаханскую царицу, украшенный уютно горевшими тёплым
оранжевым светом гирляндами. На двух стенах шатра красовались
круги, разделённые на две половины. Внутри, вопреки ожиданиям, не
стояли длинные белые столы, не высились над ними сложенные высокими
конусами салфетки, и не ожидали возле входа
предупредительно-вежливые официанты. Столы были, но вдоль стен, и
уставлены были какими-то закусками. Стулья стояли в центре,
полукругом, перед большим экраном для проектора. Видимо, ожидалось
какое-то кино.
До шатра мы шли пешком — благо, до берега было минут десять
неторопливой ходьбы. Такое расположение домов принято называть
«второй линией». Дочки, сидя на плечах, распевали песни-джинглы
каких-то новомодных корейских мультфильмов, которые тут крутили на
детском канале. Их вовсе не смущало незнание ни испанского, ни
корейского — главное погромче, чтоб у отцов начало звенеть в ушах.
Мальчишки обсуждали завтрашний футбольный матч, и, вроде бы, даже
планировали посмотреть его в одном из прибрежных баров. Том, где
было полно шумных отдыхающих со всей Европы, возрастом ближе к ним,
чем к нам. Жены говорили о какой-то выставке в Кадисе, куда
планировали съездить на днях, а после неё — пройтись по тамошним
магазинам. Молчали, кажется, только четверо — мы с Михаилом
Ивановичем, Фёдор, бесшумно шагавший рядом, и Атлантический океан.
Сегодня он был неожиданно тихим. Будто прощался с кем-то.
«Волков! Ты заколебал!» - рявкнул внутренний скептик голосом
Тёмы Головина. «То тебе шумно, то тихо, то дует, то ещё
чего-нибудь! Уймись уже!». Я был согласен с ним. Но в то же время
не мог игнорировать странное чувство опасности, очень похожее на
то, что одолевало перед визитом в проклятый особняк Толика.