— Либо сумасшедший. Либо что-то спёр, и пока не поймали, – не
менее хмуро поддержал я. Даже детей улыбающихся не смог навскидку
вспомнить на улицах столицы. Детские площадки и магазины – не в
счёт. Казалось, что злые и уставшие они выходят сразу из детских
садиков, и дальше спешно следуют, не меняя выражения лиц, прямо в
могилу. Бр-р-р.
— Видимо, радость, как и разум, имеет фиксированное значение на
определённом пространстве, – вспомнил я позабавившую когда-то
мысль. – А народ валит в большие города, как крысы под дудочку. Вот
и размазывает Вселенная всё хорошее по ним тонким слоем. И с каждым
новым человеком слой всё тоньше. Честное слово, сам заметил: где
людей меньше – там они счастливее выглядят.
Я вспомнил богатыря Степана из-под Читы, и даже кивнул,
согласившись сам с собой. А потом спросил, глянув на
посерьезневшего Серёгу:
— Не боишься в семейную легенду-то лезть? Тут по-европейски
суровые они, в Беларуси-то. Не такие, как русские народные сказки,
конечно, но всё-таки.
— Боишься – не делай. Делаешь – не бойся, – задумчиво начал
Ланевский.
— Не сделаешь – погибнешь, – закончили мысль потрясателя Земли и
Небес мы одновременно, хором.
— Веришь, нет – но я прям спинным мозгом чувствую, что не просто
должен, а обязан это сделать, – просто сказал он. Я кивнул. Дальше
ехали молча.
Оставив Раджу возле какого-то здания со спинными плавниками или
парусами на крыше, решили пройти вдоль берега и присмотреть
лодочку. Судя по карте, вокруг озера располагались пляжи, значит, и
лодки могли быть, хотя бы спасательные. Валютой местной я хотел
было разжиться ещё в аэропорту, но бывший банкир на пальцах и
доходчиво объяснил мне, почему именно он управляет моими деньгами.
Потому что я ими по-прежнему совершенно пользоваться не умел. Кто ж
в аэропортах меняет? Там же курс грабительский, на туристов
рассчитан. Так что дензнаками меня снабдил он сам, вынув из
внутреннего кармана пачку толщиной чуть более сантиметра. Так что
решить полюбовно вопрос с арендой лодки я вполне мог. Пожалуй, и
купить её, приди нужда. Но пришла не она.
Пройдя неторопливо метров триста вдоль берега по тротуару,
вглядываясь направо сквозь деревья в песчаный пляж в поисках
плавсредства, мы вдруг услышали слева женский плачущий крик. И
обернулись мгновенно, рывком, по-волчьи, всем телом на звук, ещё не
успевший закончиться.