Со временем звук голосов за стеной стал меняться. Если сперва это был спокойный и негромкий гул, то изо дня в день тон говорящих все повышался. И однажды разразился настоящий скандал.
Андрей испытывал противоречивые чувства. Он не собирался подслушивать и уж, тем более, не хотел вмешиваться в отношения незнакомых людей, но… Невнятные обрывки слов. Ощущение, что еще чуть-чуть, и уловишь смысл сказанного, а он снова и снова юркой рыбкой ускользает от понимания. Сочувствие неизвестной девушке. Все это сводило с ума. В конце концов, убедив себя, что просто хочет помочь и действует из самых лучших побуждений, он распластался по стене, плотно прижавшись к ней ухом. Громкости прибавилось, однако звуки были, по-прежнему, неразборчивы. Отчаявшись, Андрей воспользовался стаканом, приставив его к стареньким потрепанным обоям. Стало гораздо лучше. Но к тому времени спорщики, похоже, уже высказали друг другу все, что накопилось, и скандал утихал. Получилось разобрать лишь несколько заключительных фраз.
На повышенных тонах говорил, в основном, мужчина. В его голосе причудливым образом переплетались сердитые и умоляющие нотки. Он произнес что-то вроде:
– Дай мне хоть немного… мне очень нужно…
Девушка отвечала гораздо тише и мягче, поэтому удалось разобрать лишь:
– …койся… все бу… …рошо…
__________
Несмотря на примирение, бурные выяснения отношений с вечера и до глубокой ночи вскоре стали обычным делом. Андрей больше не подслушивал, но не обращать внимания на происходящее становилось все труднее. Несколько раз он собирался с духом, подходил к соседской двери, подносил палец к кнопке звонка, и… боялся того, что может произойти дальше.
Нет, он был вовсе не робкого десятка. Просто, когда в памяти всплывал образ плачущей девушки… Девушки его мечты в объятиях другого… Когда Андрей вспоминал, чего ему стоило сдержать себя в тот вечер… Он всерьез опасался, что может сорваться и натворить каких-нибудь непоправимых глупостей.
Во время очередной шумной разборки, когда дошло уже до битья посуды, находиться в квартире стало просто невозможно. Андрей оделся, накинул ветровку и вышел на улицу. Подальше от криков – пока не улягутся страсти и в соседней квартире, и в его душе.
Ночь дышала покоем и безмятежностью. Но из торопливых, нервных шагов сложился не один километр, пока пришло долгожданное умиротворение. Пора было возвращаться назад – небо вот-вот начнет светлеть. Впереди показались очертания родного дома, когда за спиной послышался быстрый цокот каблучков. Яркий свет витрины магазина выхватил из тьмы пышные светлые волосы – того чудесного соломенного оттенка, который был похож…