O’Xapa согласился, что, в общем и целом, поселенцы богатеют очень быстро. Саскачеванские фермеры используют железную дорогу, чтобы переправлять пшеницу в канадские порты на тихоокеанском и атлантическом побережье и экспортировать ее во все концы света. Они освоили очень эффективные методы ведения фермерского хозяйства. Поскольку торговать сельскохозяйственными продуктами было очень выгодно, стоимость земель росла как на дрожжах по мере того, как новые иммигранты вливались в канадские провинции. Чтобы поощрять освоение новых территорий, правительство давало иммигрантам землю бесплатно или назначало ничтожную плату. Это был очень ценный подарок. Поселенцы могли работать на земле или сдавать ее в аренду и получать доход. Они могли продать землю или использовать ее стоимость в качестве залога для того, чтобы занять деньги и вложить их в какой-либо бизнес; или для того, чтобы купить больше земли. В результате проживающие в Саскачеване иммигранты быстро становились самыми богатыми в мире в расчете на душу населения.
Но для индейцев дела обстояли иначе. По словам О’Хары, излюбленная теория правительства в отношении коренного населения гласила, что индейцы должны пройти путь от варварства до цивилизованного общества постепенно. Не следовало позволять им совершать резкие скачки, минуя промежуточные стадии эволюции. В частности, индейцы должны были начать с натурального или мелкого крестьянского хозяйства, используя самые примитивные орудия труда, при необходимости изготавливая их своими руками. Не рекомендовалось открывать им доступ к современным сельскохозяйственным технологиям, которые применяли белые фермеры.
Не приветствовалось и применение индейцами эффективной организации труда, например, кооперативных обществ или торговых советов, как это делал белый человек. Законы запрещали индейцам открывать собственные компании и занимать пост директора компании. Существовали законы, которые не позволяли квалифицировать индейца как заемщика, тем самым лишая его возможности получать индивидуальные кредиты. На случай, если этого было недостаточно, существовал еще один закон, который запрещал банкам и другим коммерческим кредиторам давать индейцам займы.
Принципиальная разница между индейцем и иммигрантом состояла в том, что индеец, живущий в резервации, не являлся владельцем земли, на которой стоял его дом; и никто, кроме статусных индейцев не мог проживать на этой земле и в этом доме. Поэтому индеец не мог воспользоваться преимуществами, которые давали рост цен на собственность и повышение арендной платы, – а это был главный способ обогащения иммигрантов. Индеец не мог заранее продавать будущий урожай зерновых или будущий приплод домашнего скота. Поэтому он не мог управлять денежным потоком, как это делал белый человек.