только со шрамом. Но без этого сомнительного украшения
Гарри явно жилось бы на свете намного лучше.
И, как будто этого было мало, родители, даже будучи мёртвыми,
оставались пятном на его репутации. Тётка не уставала напоминать
Гарри, что его отец был «никчёмным» и «сумасбродным», а мать
«ненормальной» — «чудовищем», которому одна только Петунья знала
истинную, и очень невысокую, цену. Это — по отдельности, а вместе
чета Поттеров звалась уже более откровенно: «наркоманами»,
«алкоголиками» и «опустившимися хиппи». Литл-Уингинг был тихим,
приличным местечком, но даже и здесь имелась возможность при
желании полюбоваться на алкоголиков, наркоманов и опустившихся
хиппи. Надо ли говорить, что Гарри подобное родство совершенно не
вдохновляло.
И, наконец, самый главный их грех заключался в том, что родители
Гарри не оставили ему в наследство и полупенни. Он ел, пил, спал,
получал обноски с плеча кузена и разную дрянь с распродаж в
комиссионках исключительно из милости, как какой-то
проклятый диккенсовский сиротка[12]. И, как диккенсовский сиротка,
он должен был ежедневно, ежечасно отрабатывать «доброту» своих
попечителей, истинную «доброту» приходского бидля[13], «доброту»,
вооружённую миской пустой овсянки и тяжёлой тростью для
битья[14].
Да, Гарри ненавидел родителей — но до сих пор эта злость была
глухой, фоновой, похожей на отдалённый шум дождя, нытьё старых ран
от собачьих укусов и ломоту в неправильно сросшемся запястье; она
была еле тлеющими углями, слабо кипящим варевом — присутствовала,
но почти никогда не владела всем его вниманием.
После разговоров с Томом она обернулась яростью. Превратилась в
оглушающий грохот ливня, взвилась пронзительной нотой, взбурлила
кровавыми пузырями и вспыхнула кострами до небес, будто Ночь Гая
Фокса[15].
Какого. Чёрта.
Если фамилия «Поттер» означала то, что ей полагалось означать,
то его отец был чистокровным. Мать, почти наверняка, относилась к
магглорождённым — ужас и ненависть, с которыми тётка Петунья
реагировала на чертовщину, говорили сами за себя.
Но отец.
Все чистокровные семейства были связаны друг с другом сложной
сетью свойства и родства, абсолютно каждый приходился каким-нибудь
дальним кузеном каждому, и целая огромная толпа людей могла бы
взять на себя заботу о Гарри после кончины его бесполезных
родителей.