Агата притворилась спящей, но при этом осторожно протянула руку к лежащему на ночном столике ножу.
Держать при себе нож вошло у нее в привычку с той поры, когда они с Тедросом приехали в Камелот. Слишком уж много здесь оказалось врагов, мечтавших убить новоявленного, нежелательного ими короля и его будущую королеву…
И вот сейчас кто-то тихо открывал дверь ее спальни.
Появляться здесь в такой поздний час не позволялось никому. Не то что в покои будущей королевы, но и вообще в это крыло замка вход был закрыт для всех. И все же…
Сквозь проем в приоткрывшейся двери просочился бледный луч лунного света. Агата затаила дыхание, слушая мягкие шаги по мраморному полу спальни. На простыни упала чья-то тень.
Агата крепко сжала рукоять ножа.
Под весом присевшего на край ее кровати тела медленно прогнулся матрас.
«Рано», – мысленно скомандовала самой себе Агата.
Матрас прогнулся сильнее – кто-то наклонился ближе к ней.
«Рано».
Агата хорошо слышала дыхание непрошеного гостя.
«Рано».
Тень поползла вперед, легла на шею Агаты, на ее лицо…
«Пора!»
Агата шумно выдохнула и резко взмахнула рукой. Реакция у ночного гостя оказалась отменной, он успел в последний момент схватить запястье Агаты и припечатал ее руку к кровати – остро заточенное лезвие ножа прошло буквально в миллиметрах от его шеи.
Агата захлебнулась от ужаса и встретилась своими широко раскрытыми глазами с глазами гостя.
Рассмотреть почти в полной темноте его лицо она не могла, но запах… Агата узнала этот запах разгоряченной кожи, и запах свежего, выступившего на ней пота тоже, и страх отпустил ее. Уже не сопротивляясь, она позволила ночному гостю забрать у нее нож, он положил его на столик, а сам рухнул головой на подушку рядом с ней. Заметим, что произошло все это настолько быстро и беззвучно, что спавший Потрошитель даже не шевельнулся.
Агата ждала, когда гость заговорит или просто прижмет ее к своей груди. Может быть, объяснит наконец, почему он сторонился ее все это время. Но вместо этого он просто клубочком свернулся рядом с ней, поскуливая, словно уставший пес.
Агата погладила его шелковистые волосы, промокнула кончиками пальцев выступившие у него на висках капельки пота и позволила ему зарыться носом в ее ночную рубашку.
Она никогда не видела его таким несчастным, таким напуганным и разбитым.