Джон Галло был последним, что видела Ева, прежде чем створки кабины сошлись и лифт двинулся вниз.
Он стоял, слегка расставив ноги, и линялые джинсы плотно облегали крепкие, рельефные бедра. Высокий, сильный, но не крупный, а изящный и… поджарый. Сексуальный, энергичный, гибкий, он напоминал боевую машину, всегда готовую к действию.
Она смотрела на него, и жар пульсировал в ее крови, а створки кабинки лифта все не закрывались и не закрывались.
И даже когда они все же сомкнулись, он как будто остался с ней. Остался против ее желания. Еву это озадачило. Нет, она много знала про секс. Там, где она жила, секс был повсюду. Она видела его на улице, во дворах, на лестничных клетках. Она слышала его в соседней комнате, когда Сандра приводила домой кого-то из своих «бойфрендов». Секс был тем, что притягивало парней к Розе. Тем, из-за чего она осталась с ребенком. Но Еву он до сих пор не трогал. Она его не понимала.
И поняла только теперь. У него появилось имя.
Джон Галло.
– Ничего я не видела, – нахмурилась миссис Смайт. – Так и полицейским сказала. Оставьте меня в покое. – С этими словами она захлопнула перед Евой дверь.
Ева устало вздохнула. Миссис Смайт была девятой. Двое жильцов пребывали в таком состоянии, что даже не поняли, о чем их спрашивают. Другие либо боялись говорить о Лазаро, либо демонстрировали откровенное равнодушие к судьбе бедной Розы. И, разумеется, никому не нравилось, что их беспокоят в столь позднее время.
Но и ждать Ева не могла – к утру в больнице уже могли принять решение о передаче малыша на попечение департамента. Забрать Мануэля нужно было раньше.
Она повернулась, твердя себе, что отчаиваться нельзя, что есть еще другие квартиры и другие люди и кого-то из них, возможно, удастся убедить дать правдивые показания. Чтобы спасти Розу и ребенка требовался один-единственный свидетель, один-единственный смельчак.
– Ева!
Она обернулась и увидела торопливо поднимающуюся по лестнице Розу. Лицо подруги сияло от счастья. На руках у нее мирно посапывал Мануэль.
– Тебе разрешили забрать его? – обрадовалась Ева. – Замечательно. Это твой папа убедил их в том, что ты прекрасная мамочка?
Роза покачала головой:
– Нет. Он только подписал документ о выписке и сразу ушел. – Прижимая малыша к груди, она нежно поглаживала его шелковистые волосики. – Просто я молилась, и Господь, должно быть, услышал меня.