Незаметно пролетела неделя. Сутурин упаковал свои вещи: белье, книжки, любимые пластинки, а также пару картин и красивую посуду – часть родительского наследства, сохранившуюся у него при нескольких переездах. Никто ему не помогал. В этом городе у него не было своих друзей, только общие с Ниной.
С грустью он осмотрел убранство квартиры, богато обставленной, всегда идеально чистой и проветренной. А главное, наполненную особой аурой щедрой самоотдачи, внутренней собранности и изящного вкуса. Безупречной, как ее хозяйка. На прощание Сутурин погладил ладонью уральскую малахитовую вазу, прошелся бегло по клавишам рояля.
Накануне он нашел, наконец, жилье для будущего обитания. Большую комнату в квартире многоэтажного дома. Дом этот находился в спальном районе, за Днепром, в часе езды от центра. Других готовых вариантов не было.
Хозяйка квартиры, женщина средних лет с безцветной внешностью и усталым от жизни лицом особой симпатии не вызывала, впрочем, как и негативных эмоций. У нее был муж или сожитель, в эти детали Сутурин не углублялся. Вот этот тип ему сразу не понравился. Но все по порядку. Сначала надо было найти машину для переезда. Нормальные люди такие вещи делают по телефону. Нашему герою почему-то это не пришло в голову. Однако, спустившись во двор, он обнаружил стоящий пустой мебельный фургон.
– Поможете перевезти вещи? – спросил Сутурин чернявого усатого шофера.
– А куда?
– На Троещину.
– Ну, давай, только по-быстрому…
Значит все правильно, – решил Сутурин. Так просто подобные вещи не происходят. Он не был тогда твердо верующим человеком, но правильно усмотрел здесь явную помощь свыше.
Район, где ему предстояло жить, Сутурин немного знал. Это был квадрат Малевича, возведенный в кубы безвкусицы: безутешное пространство грубо размалеванных высоток.
– Ничего, прорвемся…, – звучало внутри. – Пережили блокаду – переживем и изобилие… Так отвечали ленинградцы в известном советском анекдоте.
Итак – вот она его новая обитель. Вещи сгружены на полу в один угол. В коридоре не было света, видно лампочка перегорела. И, похоже, далеко не вчера, а запасных не имелось. Комната, предназначенная Сутурину, была просторной и обставлена довольно прилично. Только жить в ней не очень хотелось. Присутствовала какая-то неявная грязь. То ли от случавшейся здесь ругани и промелькнувших клубов табачного дыма, то ли еще почему…