– А-а-а-а-а! – но звук вновь захлебнулся во тьме. – Помогите! – кричала я взахлеб, но вместо призыва о помощи прозвучало мычание. Колени предательски задрожали, и я, не удержавшись на ногах, безвольно рухнула на землю.
– «Разум играет с нами в прятки. Да и нет – слова-загадки. Этот мир, этот мир, дивный мир». Нет, нет, не так. Правильнее будет, что тьма играет со мною в прятки. Но, более правильно, сто это страх вместе с тьмой играют в прятки. Самое главное сейчас, это успокоиться, – шептала я, разговаривая сама с собой. – Не впадать в панику и включить свой разум. Прямо уж дивный! «Время разлучает часто с теми, кто нам дарит счастье. Это жизнь, это жизнь, наша жизнь», – крутилась в голове песня Юрия Антонова.
Неожиданно я ощутила какое-то дуновение. Сквозняк? Откуда? Вытянула руку и помахала, пытаясь их ощутить или увидеть. Я ничего не увидела, ни говоря о своей руке. Не теряя надежды, решила исследовать пространство вокруг себя – безрезультатно. Справа от себя – ничего. Пытаясь подавить отчаяние, принялась ощупывать небольшой участок пространства. Пальцы обследовали миллиметр за миллиметром темноты. Рука словно проваливалась в пустоту. Паника угасала, но страх заставлял стыть кровь и съеживаться. Боялась, что если шевельнусь или сдвинусь, то провалюсь в пропасть. Что такое страх? Я вновь задала себе этот вопрос. Задумывались ли мы об этом? А он ведь постоянный спутник в нашей жизни и тенью идет с нами всю нашу сознательную жизнь… С самого детства, когда мы можем уже осознавать происходящее, мы знакомимся с этим явлением. У страха много разновидностей. И все они по-разному проявляются. Страх – это нечто холодное, липкое, приторно-сладкое, обволакивающее наше сознание.
– А страх – всего лишь плод воображенья,
Его на веру в лучшее мы будем заменять,
И говорить уверенно и думать с восхищеньем,
И стены наши сами станут исчезать, —
шептала я как молитву отрывок из стиха Ольги Парталы. – Да, да, стены должны исчезнуть, чтобы я смогла выйти на дорогу. Помогите! Пожалуйста! – вдохнув полной грудью воздух, я попробовала еще раз докричаться.
А может быть, все это самовнушение? Может быть, мы с детства просто слепо верим в то, что смерть неизбежна, и поэтому боимся? В темноте мы всегда наедине со своими страхами и не только с ними. Время без света тянулось бесконечно. Я уже не верила, что когда-нибудь закончится весь этот ужас. В голову лезли разные мысли, на мое удивление, и стихи крутились, пытаясь отвлечь меня от страха одиночества, страха смерти. Это было хорошо, что я читала стихи, пусть даже и не мои: они отвлекали меня. В этом месте стихи становились моей частью, и даже казались, что это я их сочинила.