Искренность 98,3%, уверенность в исполнении 79,6%.
Стандартная программа позволяет округлять до сотки после 51%,
после 75% округляют даже самые недоверчивые. Можно вставать и
уходить. Шансы, ранее бывшие довольно неплохими (даже при самом
примитивном огрублении равнявшиеся одному к шести, но если
учитывать некоторые дополнительные параметры — то и вообще
поднимавшиеся до вполне оптимистичных 1/3, киборгов бросали в бой и
при куда меньшей вероятности благополучного исхода, а ему пока что
удавалось выживать), теперь стремились к нулю. Да что там —
стремились… Программа услужливо подсказала — 0,01%. Ноль целых,
ноль десятых. Можно вставать и уходить, шансов нет.
Приступить к выполнению? Да/Нет?
Нет.
Капитан вышел, мазнув напоследок неприязненным взглядом (новый
всплеск агрессивности и, соответственно, подъем максуайтерности еще
на два пункта). Рыжий остался сидеть.
Даже 23% мощности позволяли процессору делать параллельно
несколько дел — вот и сейчас рыжий одновременно мониторил разговор
оставшихся за столом людей и пытался провести два экспресс-анализа.
Первый — в чем же вчера он допустил ошибку, сочтя максуайтерность
именно этого капитана минимальной? Чего не учел? Второй — почему он
продолжает сидеть здесь теперь, когда шансов нет.
На второй хватило трех секунд — в помещении тепло, что
существенно снижает энергозатраты (48%). До следующего
собеседования шесть часов тридцать две минуты, оптимальнее как
можно большую часть из них провести там, где энергозатраты сведены
к минимуму. Логично? Логично. Вопрос закрыт.
С первым оказалось сложнее. Люди все максуайтеры по сути своей,
в той или иной степени. Одни больше, другие меньше. Чем меньше —
тем безопаснее иметь с ними дело. Тут главное — не ошибиться в
порядковом значении и не нарваться на того, у кого даже в спокойном
состоянии показатели не меньше полтинника, такие опаснее всего и
могут сорваться в любую секунду. Есть множество мелких деталей,
тревожных звоночков и стоп-сигналов, рыжий научился их видеть
издалека, иначе было не выжить. А рыжий выжил. И был уверен, что не
ошибется более чем на два-три деления. И — ошибся. Сильно.
Это тревожило — ведь если с первым капитаном он так промахнулся,
то не ошибся ли и с остальными двумя? И не факт, что в обратную
сторону.
— Он просто не любит рыжих…