Ну и не надо быть гением, чтобы
догадаться об истинных намерениях Шу.
В перерывах между изнурительными
силовыми тренировками я просмотрел и прочитал достаточно много
произведений об азиатских культиваторах, чтобы иметь
приблизительное представление о подобных бесчеловечных способах
получения редчайших материалов для увеличения силы. Ну, опять же,
плюс минус.
Все эти мысли проносились в моей
голове за мгновения, пока я окровавленными руками распутывал
довольно длинный провод пылесоса, при этом стараясь удержать
рвущиеся из охапки лыжи и палки, перемазанные кровью. Вот же
оно!
Всего одна короткая мысль пронзила
паникующее сознание, и вот я уже обматываю провод пылесоса вокруг
талии и завязываю какой-то путанный узел. Теперь расцепить лыжи и
натянуть рассохшиеся кирзовые ботинки на голые ноги.
Всё тело казалось чугунным, пальцы не
слушались, дышать получалось едва-едва, а сознание стремительно
покидало меня, но я не сдавался! Сам не понимаю, как мне это
удалось в таком состоянии, но теперь я падал не просто
бесчувственным куском мяса в бездну, а делал это весьма
экстравагантно – голым, обутым в лыжи и с болтающимся позади
пылесосом на привязи.
Меня немедленно начало болтать из
стороны в сторону внутри тоннеля, но…
Тут моё сознание погасло и
милосердная тьма небытия распахнула свои объятия. Последней мыслью
было:
«Глупо. Как глупо было соглашаться на
это безумие. А ведь родители будут ждать и верить, что их сын
вернётся, как и обещал в записке. Шу, гнида, чтоб твою настоящую
душу драли все твари ада!»
Кажется, даже начались предсмертные
галлюцинации, как вдруг спазм лёгких заставил меня очнуться.
Сильный встречный ветер не давал
дышать, глаза слезились, тело терзал холод, а главное – я
по-прежнему падал. Однако теперь всё было иначе!
Невзирая ни на что, я широко
распахнул глаза и был поражён открывшимся видом!
Подо мной простирались поросшие лесом
исполинские горы, самые высокие из которых сверкали снежными
пиками, а меж гор петляли отливающие серебром реки, впадающие в
блестящие озёра. Яркий солнечный свет оттенял зелень леса на
склонах, придавая ей поистине изумрудную глубину и насыщенность.
Большие стаи крупных птиц летали над провалами и ущельям, которыми
чернели некоторые из многочисленных ступенчатые плато, плавно
опускающиеся на просторную лесистую равнин. Всё это великолепие
наполняло душу радостью и умиротворением.