— У меня нет никаких сил, — наконец
тихо произнёс Шу, когда я снизился настолько, что уже мог различить
отдельные деревья в лесном массиве. — Ты умрёшь, а я сойду с ума.
Это неизбежно.
«Не удивил» — успел подумать я, перед
тем как у самой земли меня накрыло цунами адреналина и всё мышцы
напряглись.
Я мёртвой хваткой вцепился в лыжные
палки и заорал во всю глотку, когда мимо пронеслась макушка дерева
и сидящая на ней крайне удивлённая птица, похожая на павлина:
— Ш-У…К-А!
Летящий следом за мной пылесос сшиб
несчастную птичку и мы втроём (я, оглушённая птица и пылесос),
понеслись к земле, ломая ветки и пугая жирных белок, размером не
уступающих немецкой овчарке.
Момент касания земли как-то не
отметился в сознании, но что там отпечаталось, так это большая
кошка, которую я едва не смёл на ходу. Она прижалась к дереву рядом
с кем-то, вроде тощего суслика, на которого охотилась мгновение
назад. Чёрт, эти выпученные глаза кошака и её жертвы будут
преследовать меня дольше, чем тот факт, что они, кажется, обнялись
от ужаса, ища спасение друг в друге.
— А-а-а-а-а-а-а! ЛЫЖНЮ! — безумный
крик наполнил лес.
Я продолжал нестись на лыжах
обнажённой молнией, чудом маневрируя между толстенными стволами
деревьев и огромными валунами. Сзади грохотал «Вихрь» привязанный к
моему поясу, и прыгал из стороны в сторону, периодически врезаясь в
деревья, камни, и излишне любопытных животных, отчего меня дергало
каждый раз и едва не опрокидывало.
Довольно быстро передо мной
организовалось разношёрстное стадо из лесных обитателей, которые
пытались убежать от стихийного бедствия под названием «Серёжа на
лыжах». В скорости они явно проигрывали, и мне приходилось бить их
лыжными палками, чтобы либо убрать с дороги, либо придать
дополнительное ускорение.
— М-а-а-а-т-ь! — заорал я, врезаясь в
безнадёжно непролазный бурелом и зажмуриваясь, уже, фактически,
прощаясь с жизнью.
Но случилось удивительное!
Раздался страшный грохот и мне в лицо
полетели щепки… но на этом всё! Я рискнул приоткрыть один глаз и
даже обернуться. Вашу Машу! Да у меня глаза полезли из орбит, когда
я обнаружил позади себя широченную просеку, на которую осторожно
выгладывало перепуганное зверьё.
Чёртов пылесос не просто ударялся о
деревья – он вырывал их с корнем и отшвыривал со страшной силой. А
вместо лыжни за мной тянулась глубокая борозда, как от упавшего
метеорита. Старенькие беговые лыжи «Спорт» тараном сносили любое
препятствие и вздымали землю позади себя с такой же лёгкостью, как
это делает мощный катер на воде.