- Какое милое имя. - покивал добро дедушка. - Мне нужно
поговорить со святым отцом Донатом, можешь недолго поиграть в
соседнем кабинете.
- Нет. - твердо произнесла она, прижавшись ко
мне.
Папа секунду постоял, удивленно посмотрев на
девочку, после чего перевел взгляд на меня, я лишь беспомощно
пожал плечами. Мне и так страшно, маленькая девочка
схватившись за штанину, держала в руках игрушечные ножницы
недалеко от второго самого дорого что у меня есть, что можно
было понимать как невысказанная угроза. Первое, это конечно же
моя несчастная душа. Инквизитор все же, святой человек, нужно
соответствовать.
- Позволь мне все же настоять, этот разговор не для
маленьких девочек. - не сдавался Папа Римский, выдавая в себе
реально бесстрашного мужика, я вот бы побоялся так на
маленькую девочку наседать.
Более строгий тон никак на девочку не подействовал,
она лишь еще сильнее прижалась к ноге, после чего спросила:
- После того как я побывала снаружи, о чем таком страшном
ты хочешь говорить? - произнесла девочка без всякого пиетета
перед моим начальством. - Я уже видела все.
Его Святейшество только грустно вздохнул на это,
после чего с вопросом во взгляде посмотрел на меня. Вильнув
глазами, показал что мне в целом все равно.
- Хорошо, маленькая Христина. - согласился Папа, после
чего добавил. - Но я все же попрошу тебя сесть на кресло у
окна, нам с твоим защитником предстоит серьезный
разговор.
Услышав о защитнике, мысленно дернулся, а в сердце
стало как-то больно, никого я в итоге защитить и не смог.
На этот раз девочка уже не была столь категорична,
посмотрев на меня, она недолго подумав, кивнула, после чего
маленькими шажочками дошла до кресла и залезла на него с
ногами, прижав колени к подбородку и внимательно уставившись
на меня.
- Наступила Последняя Битва, думаю ты понимаешь как это
важно. - присел Папа Римский на кресло у камина, с некоторым
скрываемым облегчением, как бы могуче он не выглядел, возраст
брал свое.
- Человечество фактически уничтожено. - даже сам
затрудняюсь сказать какие чувства я вложил в эти слова.
- Человечество? - медленно произнес он. - Нет, ты похоже
не понимаешь. А ведь ты Святой отец, инквизитор. Человечество
живет и здравствует.
Тут уж мои брови очень так выразительно изогнулись,
подавая стимулирующие сигналы мозгу, в попытке понять, как
это почти полное уничтожение людей, способствует нашей
хорошей жизни.