– Ой, может, не надо? – заволновалась я.
– Надо.
– Слушай, давай так. Я тебе верю, честно-пречестно! Только не нужно тут при мне самоубиваться!
– Не верю я тебе, что ты мне веришь!
– Ладно, о великий из мудрейших, ты меня раскусил. Но давай тогда предположим – чисто гипотетически – что ты меня не разыгрываешь и не сошёл с ума. Тогда встаёт другой вопрос. Перемещения во времени запрещены! Тебя в застенках сгноят! И меня заодно, а это вдвойне печально! И, вообще, если уж на то пошло, то как ты возвращаться собираешься, путешественник?!
– Во-первых, об этом знаем только ты и я. Отследить перемещение можно лишь по специфическим заклинаниям и магическим следам, кои эти заклинания и оставляют – я специально узнавал. В нашем же случае никаких заклинаний не будет – только крупномасштабный энергетический выброс. По нему не отследят, да и не сообразят вообще – что за волшба здесь творилась. Во-вторых, я так уже один раз делал, и никто меня ни в какие застенки не заточил… Шныряли, правда, по округе какие-то типы, подозрительно на магов похожие, но в замок не совались.
– Искали источник выброса, – понимающе протянула я. – Или колдуна.
– И в-третьих, – не отвлекаясь на мои реплики, продолжил брат. – Обратно мне поможет вернуться вот эта штука, – он повертел перед моим носом небольшим медным брусочком на верёвочке, но толком рассмотреть я его не успела.
А потом, под моё молчаливое неодобрение, вошёл в кабинку.
– Хочешь со мной? Там есть на что взглянуть!
– Да ни за что на свете! – открестилась я.
– Ну ладно, было бы предложено, – он с умным видом подёргал за какие-то рычажки, несколько раз шандарахнул рукой по своей горе-машине, из-за чего она как-то затряслась и мелко-мелко завибрировала… и исчез, буквально растворившись в воздухе.
Меня окатило лавиной чистой силы – действительно, никаких заклинаний, я специально вынюхивала. А потом стояла столбом и тупо пялилась в пустоту кабинки, не в силах поверить в происшедшее, покуда там не материализовался сумасшедший родственник. Да не один, а с визжащей полуголой девицей, которую он как раз пытался оттащить от своего треклятого изобретения. Девица оттаскиваться не хотела, она брыкалась и вопила на каком-то странном языке, произнося слова быстро-быстро и очень громко. Наверное, она ругалась. Причём, не особо цензурно.