«47. Сорок. Семь. Вчера, 29 декабря, мне исполнилось сорок семь… Сорок семь – это уже даже не пограничные сорок пять и тем более не зрелые сорок. Это уносящиеся минутами дни, превращающиеся в пожирающие жизнь месяцы, которые ударяют Днём рождения, как обухом, и через два дня добивают курантами Нового года, как контрольным выстрелом в ухо загнанную лошадь. Сорок семь… Сорок семь! Да не может быть! Сколько у нас в среднем живут? 65? 68? Так это сколько мне ещё осталось? Лет двадцать? И уже не самых лучших двадцать лет, в которые войдут бессонницы, больницы, проблемы с сердцем, радикулиты, простатиты и другие возрастные прЭлести… Кафе. Зайти?»
Старое кафе «Шарманка», помнящее ещё, как канувшее в Лету ОБХСС уводило канувшего туда же директора Моисея Борисовича Штурмана. Спустя двадцать лет кафе купил сын Моисея Борисовича Саша. Здесь мало что изменилось с середины 80-х. Не изменилась даже фамилия на табличке в кабинет администратора.
– Андрей, моего папашу погубили неумение ждать и жадность. Подожди он еще пять лет, и это кафе упало бы ему в руки спелым яблоком, и мне бы не пришлось его покупать за бешеные деньги! – делился своим взглядом на семейный бизнес Саша, наливая мне рюмку «Столичной». – Ну вот скажи, не оказался он в итоге поцом, подставив меня на такие бабки?
– Шурик, человек, вырастивший такого умного сына, поцем быть не может.
– Вот умеешь ты вывернуть мене мозг шиворот– навыворот.
Выпив рюмку водки и заказав кофе, я сел в дальнем углу у окна.
«Завтра Новый год. Шампанское, оливье, красная икра, мандарины, запах елки, «С легким паром» и ожидание чуда. Чуда не будет. Будет 1 января, чувство тяжести в желудке и пустота бездействия до самого Рождества. Хорошо, что заказал путёвку в Буковель…»
– Привет, Андрей. Что, после Дня рождения отходишь? Слабак! Я в твои годы по три дня дни рождения гулял. Сейчас уже так не могу. Сейчас после праздника утром рюмочку выпиваю – и к своей Марковне под одеяло греться, – присаживался за мой стол дед Миша, девяностолетний сосед с хитрыми, чуть раскосыми живыми карими глазами и редкими свалявшимися седыми волосами над покрытым старческими пигментными пятнами лицом.
Официантка Катя поставила перед дедом Мишей графинчик с водочкой и тарелку с нарезанной селедочкой, украшенной по краям лимоном и маслинами.