Театрально рассматривая и кладя на место чипсы и сухарики, Андруша подбирался к фисташкам. Они вкусны, респектабельны и компактны, смекнул воришка. Запихав под кофту напитки и расселив по карманам орехи с печеньем, парень неспешно вышел в холл через проход для тех, кто ничего не купил. В ту же секунду его руки, которые ютились в карманах и поддерживали бутылки, попали в объятия охранников. Это было фиаско.
Вскоре воришка сидел в комнате охраны за столом, устланным изъятыми несбывшимися надеждами, и представлял его скамейкой. А рядом, занимая место фантома благодарной Саши, важничал толстяк в чёрной форме. Андруша решил ухватился за единственный шанс на спасение: как следует напрячься, чтобы проснуться. Но этого не случилось, даже когда в его фрустрацию врезался звонок телефона.
– Меня забрали охранники, – услышала заскучавшая Саша. – Потом объясню. Подожди там чуток.
Через полчаса девушка сидела с виноватым ухажёром в окружении в охранников. Выяснилось, что Андруша забыл оплатить товар на сумму, вполне совместимую с уплатой штрафа без полиции. Но толстяк был непреклонен и не позволил Саше заплатить за узника две тысячи, отложенные на ремонт зуба из-за нераскрывшегося зерна попкорна на прошлом киносеансе.
Приехал наряд и, поругавшись на незначительность причины вызова, повёз Андрушу в отделение. Саша, как жена декабриста, поехала ждать непутёвого спутника у дверей казённого дома. Похититель просидел в обезьяннике три часа. Пока с криком: «Нахрен он нам тут нужен? Пусть идёт до пятихатки доворовывает!» – с обеда не вернулся начальник отделения.
Увидев в коридоре на лавке Сашу, Андруша попросил её ничего не говорить и молча побрёл с ней вглубь дня. А она, пряча улыбку, первый раз сама взяла его за руку. Так они и держались около двух лет, пока Сашу не пригласили работать в главный офис её кол-центра, в Москву.
Спустя три с лишним года Андруша мёрз на крыльце «Магнита» и корил себя за то, что взял тогда большую, литровую колу, которая наверняка его и выдала. Дверь супермаркета хлопнула, и Андруша услышал голоса Ярика и Яны. Че понарошку ругался, что она оставила на полке буханку чёрного хлеба в окружении белых батонов, обрекая его на расистские нападки пшеничных соседей.
Дождавшись кудрявую копушу, Ярослав гордо вручил лже-Томашу небольшой пакет с торчащим соком.