Андруша же на этот счёт не привередничал. Он верил в живучесть организма и безопасность попавших в тарелку волос даже с некрасивой головы, хотя и не до такой степени, чтобы досасывать за соседом леденец. Поэтому обеденные телодвижения попутчиков соблазнили его нырнуть под стол в пакет на поиски съестного.
Три часа назад, снаряжаясь в поезд, Андруша решил, что одним «Пепси» сыт не будет. И взял два. И всё. Поэтому из-под стола он вернулся с нервной досадой прожжённого рыбака, вытянувшего из проруби дырявую надувную женщину вместо сазана. Чертыхаясь, Андруша завистливо смотрел на дальновидного друга, который смачно запивал хруст газировкой со вкусом жвачки со вкусом апельсина.
– А я предлагал тебе хавки купить! – прочавкал Ярик с выражением мудрого наставника.
– Ты о чём? То я ругаюсь, что газировка тёплая уже… – между сытостью и гордостью Андруша выбрал второе.
– Хлопчики, угощайтесь, что как не родные? – в разговор втиснулся голос рыхлой пенсионерки, которая нашла зацепку, чтобы завести знакомство.
Уже полчаса она завороженно раскачивалась как ванька-встанька, приводимая в движение ходом поезда, и с любопытством косилась на Ярика и Андрушу. Впрочем, как и её родственники в виде, судя по всему, мужа и сына, поедающие обед за столом. Всю дорогу в их невинные уши нет-нет да и влетала всякая дичь из ошмётков фраз Андруши и Ярика: «…это как Хармс только Кортасар…», «… а Игорь, кстати, амбидекстер…» или «…сейчас бы гирос с дзадзыки…»
– Ой, нет, большое спасибо, – стараясь изобразить голос посытее, замотал головой Андруша, – мы не голодные.
– Не выдумывай! Друг, вон, чипсами давится. Вы ж до конца? – не сдавалась женщина, красноречиво освобождая койку от сборника сканвордов и снятой в духоте кофты.
– До конца… – без энтузиазма ответил Андруша, понимая, что с этой компанией им ехать до самой до столицы.
Оглядывая кашляющего деда в жилетке, аморфное тело общительной попутчицы, её сына с любого объявления «Розыск» и клюквенную настойку, скрепляющую семейство, он пришёл к выводу, что это только они едут до конца, а он – в Москву. И если этому хлебосольному купе удастся засосать в себя его и Ярослава, то и они продолжат путь с чувством приближающегося конца.
– Я, если что, Сергей, это тёть Наташа, это Юрич, – из-за топкой пассажирки показалась рукотворная лысина мужика лет 25—45. Размахивая остовом окорочка, Сергей принялся знакомиться, создавая впечатление общей с Андрушей и Яриком компании, словно он всех в этом вагоне и собрал. И, игнорируя обедающую рядом тёть Наташу, полез по ней через проход жать руку потенциальным собутыльникам.