Еще жёстче написала о первых книгах А. И. Цветаевой в письме к ней А. Саакянц (в 70-х годах): «Это девический словесный блуд; читать их мне было неприятно». К счастью, письмо не было отправлено, чему потом рада была сама автор. (А. Саакянц, «Спасибо Вам!». Воспоминания. Письма. Эссе. – М., «Эллис Лак», 1998.)
По-иному оценили произведения юной А. Цветаевой её современники. «Познакомившись с рукописью «Королевских размышлений», к двадцатилетней Анастасии Цветаевой приехал известный уже тогда и широко прославленный потом философствующий литератор Лев Шестов… Еще в 1905 г. Н. А. Бердяев считал Шестова «крупной величиной в нашей литературе…» (Ю. М. Каган).
Мария Кузнецова-Гринёва писала: «…Когда я прочла только что вышедшую из печати Асину книгу „Дым, дым и дым“, Ася стала так близка моему сердцу, что я не расставалась с её книгой. Во все поездки со спектаклями, во все города, во все театры я брала эту книгу с собой. А когда мне предстояло играть трудную драматическую сцену, я в антракте прочитывала в Асиной книге главу о Стеньке Разине и персидской княжне, это помогало мне поднять зрительный зал до высокой ноты волненья. Когда Марина узнала, что я не расстаюсь с Асиной книгой, мы окончательно подружились с ней».
В надписи Станиславу Айдиняну на книге «Дым, дым и дым» А. Цветаева определяет истинное её кредо так: «Только утро любви хорошо!».
Автограф тому же адресату на книге В. В. Розанова «Уединённое»: «…на память о В. В. Розанове, друге моей юности, с которым я с девятнадцати лет (а ему было пятьдесят девять!) переписывалась и ездила в Петербург в 1914 г.». В переписку Анастасии с Розановым включилась и Марина.
В. В. Розанов отметил первую книгу А. Цветаевой «Королевские размышления» и прислал «Уединённое» со следующей надписью: «Да, ты кончишь в монастыре… Я знаю это теперь – совершенно определённо. По тому пылу, с каким ты отвергаешь Бога…».
Переписка её с В. В. Розановым, к сожалению, не сохранилась.
В послесловии к книге «Дым, дым и дым», написанном Анастасией Ивановной в 1987 году (вошло в первый том «Собрания сочинений») говорится: «Я её люблю, как моё дитя, неразумное, не о том страдающее, о чём бы нужно, пыл свой тратившее щедро (что хорошо), но не на то, на что такой запал был направлен…».
В этой книге, может быть, действительно в чём-то наивной – удивительная для 20-летней женщины мудрость и россыпи афоризмов: «Ожидание – это точно кто-то тихо пьёт твое сердце».