Последний факт почему-то вдруг засел в мозгу особенно четко. Подхватив его, воображение нарисовало непонятную, страшную картину бедной, обиженной женщины, того, что заставило ее гулять вот так, голой посреди трассы и ночи!
«Может ее кто-то… обидел? – Дмитрий не смог даже про себя вымолвить это слово, настолько оно было ему противно, особенно здесь и сейчас. Но, как бы ни было ему противно, вдруг захотелось подсознательно, чтобы это именно было так. Ему непременно захотелось защитить, приютить, согреть и утешить бедняжку, стать ее спасителем.
Тем временем странница приблизилась, так же беспечно плывя в темноте, озарившись красным светом стоп-фар. Дмитрий не знал, что делать. Сделать хотелось многое, и было страшно. Собравшись, он вышел из машины и, не окликнув странного пешехода, лишь оглянувшись по сторонам, пошел неуверенно за ней. Ему почему-то представилось, что когда он подойдет к ней, то обязательно увидит измученное, безразличное лицо, на которое брошена маска скорби с потоками черного сожаления смытого слезами.
Женщина шла медленно, и он быстро ее догнал. Тихо окликнул, – ничего. Идея о страшном горе у нее, начинала становиться реальностью, так казалось.
Подойдя вплотную, Дмитрий снова позвал ее, и снова ничего не получив в ответ, набрался смелости, взял за локоть и повернул женщину вокруг оси, лицом к себе. То, что он увидел, настолько поразило его, что он, отдернув руку, на несколько секунд замешкался, всматриваясь.
Фигуры людей были чуть впереди стоящей на обочине машины, и они могли друг друга видеть очень хорошо в свете фар.
Женщина была просто идеальна. Идеальным было все – и тело, и кожа и лицо. Она была достаточно высока и стройна. С грустью и в то же время с радостью, Дмитрий отметил, что на лице женщины не было и намека на эмоции, нарисованные его перепуганным сознанием. Лицо было умиротворенно чистым, беспросветно детским и простым, с улыбающимися серыми глазами и великолепным носиком. Ветер игрался кудряшками светлых волос, поднимая их кончики с плечей и вздымая в небо. Засмотревшись, Дмитрий, возможно, выглядел как идиот, или человек ни разу не видевший голой женщины. Нет, он просто был поражен простотой и непосредственностью этого существа, так улыбчиво безучастно смотрящего своими бездонными глазами в его глаза.