Сибилла не имела понятия, откуда взялись эти слова и как у нее хватило духу произнести их. Однако сегодняшним вечером чего только не произошло. Сегодня этот мужчина обнимал ее и, сам того не зная, пробудил ее чувственность. Все это разозлило ее. Он разозлил ее. Хотя вины его в этом не было.
– Подозреваю, миссис Парминтер, что проблемы у меня с вами, – медленно проговорил он. – Однако я сожалею о том, что сказал.
– И не напрасно. – Она поймала его пристальный взгляд. Очевидно, что слова ее пришлись ему не по душе, и еще в его глазах она прочла невольное уважение. Это придало ей смелости, и она добавила: – Я тоже сожалею.
Несмотря на обоюдные извинения, лучше себя Сибилла не почувствовала. А только хуже. Она обхватила себя руками. Ох, ну до чего ж нелепая у нее куртка!
– Ты замерзла, – заметил Ник. – Надо снять мокрую одежду.
– Я не…
– Просушишь все у камина, или я отдам вещи в прачечную.
– Пожалуйста, не беспокойтесь. – Она провела ладонью по лицу. – Я собираюсь сдать это завтра в «Климб энд Скай» и вернуть деньги.
– Ты в порядке?
Она заморгала, убрала от лица руку и обнаружила, что он смотрит на нее так, словно она вот-вот лишится чувств.
– Вроде бы да.
При этих словах глаза ее вдруг налились слезами.
О нет, только не это!
Уставшая, промокшая, по уши в проблемах по работе с этим домом да еще в компании с суровым Ником Вороновым, растревожившим ее чувства, Сибилла хотела только одного – избавиться от мокрой одежды, согреться и заснуть на сто лет.
Но она не в сказке, так что придется взять себя в руки.
Вдруг раздался какой-то шум и грохот, и из боковой двери показался управляющий домом Гордон, кативший тележку с бутылками.
Спасена благодаря человеку с алкоголем!
Убежденный холостяк, Гордон работал в этом доме уже почти тридцать лет – остался от прежних хозяев. Он одарил Сибиллу удивленным взглядом, однако ничего не сказал – что значит многолетняя выучка!
Сибилла подумала, что может укрыться за тележкой. Но огонь так и манил к себе поближе, поэтому она отвернулась и принялась разбираться с мокрой одеждой: сняла куртку, затем – брюки. Оставшись в колготках, конечно, почувствовала себе неловко, но они были черными и плотными, так что вполне могли сойти за легинсы. К тому же ей было так приятно получить возможность нормально двигаться.